– Ты что же думаешь, Кощеюшка, что мне до брата совсем дела нет? Что я ни капли о нем не беспокоюсь? Что я слез о нем, молодом идиоте, не проливаю?
Кощей недоверчиво покачал головой.
– Может, и проливаешь, – буркнул он. – Много их у тебя, слез-то…
– Вполне достаточно. Только не там копаете. И вряд ли докопаетесь, потому что брат мой, по сути, подросток, вечно изучающий свое отражение в зеркале в поисках новых прыщей. Вот и кажется ему, что он лицо потерял.
– Кажется? Но я сам видел! – вскипел древний (честно говоря, не стоит в присутствии Прекрасной Незнакомки называть кого-либо древним, ох, не стоит!) маг.
– Некоторые из философов, с которыми я часто беседовала долгими вечерами, назвали бы этот феномен «самовнушением». Впрочем, не буду я вам морочить головы долго. Я ведь точно знаю, в чем дело…
Все насторожили уши. Знает, все-таки!
– Был период несколько лет назад, когда он сам себе очень нравился. Тогда он вдруг стряхнул с себя обычную меланхолию и этот вот, как его называют писатели, особый психологизм, зажил вдруг легко и просто: по ночам гулял с девушками, песни пел, даже в кино ходил и в походы. И так он себе понравился, что решил законсервировать эту свою часть и схоронил ее у надежного человека. Только вот у кого именно, я не заметила.
– Почему? – вырвалось у Хэма.
– Да потому, милый друг, – прожурчало в ответ, – что, хоть я и старшая сестра, я вечно следить за ним не подряжалась, и у меня своих дел по горло. По самые мои уста сахарные, – тут Прекрасная Незнакомка подмигнула Кощею. – Вы поспрашивайте его сторожей верных, это их дело – за всем тут следить и все примечать. Уж если они не видели, то и никто не видел. Ну, а затем прощайте, – улыбнулась она на прощанье и рассеялась синим туманом.
А кухня снова стала прежней тесной кухонькой.
Мастер номер раз
К первому сторожу Кощей послал Дашу, объяснив это тем, что женщинам с ним общаться сподручнее. Вообще, маг вне категорий неожиданно рьяно взялся за дело. «Надоела мне эта канитель! – энергично воскликнул он. – Меня в тридесятом много дел ждет! Возьмемся-ка, други, все вместе!». И пояснил, что Питер поставил следить за всем, что происходит три гильдии: гильдию кошек, гильдию птиц и гильдию сказочных существ. И у каждой из гильдий есть мастер, живой, воплощенный в неживом. Проще сказать, статуя. «И вот мы, други, – продолжал Кощей, – разделимся, и каждый из нас пойдет беседовать к одному из мастеров. Ты, Даша, пойдешь к мастеру кошек. Хэм поговорит с мастером птиц. А я уж к самому старому пойду, к мастеру сказочных существ, мне с ним сподручнее разговаривать будет».
