– Ты, случайно, часы не взял? – прервал мои размышления Булибин. – А то я мобильник у деда Михея оставил, здесь он всё равно без надобности. А часами я вообще давно не пользуюсь. Смартфоном обхожусь.
– Половина шестого, – ответил я, удивившись тому, как быстро пролетел день. – Это мы с тобой уже часов десять шлёпаем. Ты по карте сверялся?
– Не-а, – беспечно сказал Иван. – Да тут всё ясно: главный ориентир – река, она у нас сейчас слева… Нет, справа…
– Постой, так мы точно запутаемся. Речка-то близко, давай попробуем по звуку определить, где она.
Мы прислушались. Слева явственно доносился шум бегущей воды.
– Ну вот, я же говорил – слева! – радостно заявил мой спутник. – Выйдем на берег, сориентируемся!
Минут через десять мы вышли к реке. Потускневшее вечернее солнце бросало прощальный взгляд на притихшую землю, и даже стремительно несущаяся мимо нас вода, казалось, замедлила свой бесконечный бег в преддверии ночи.
– Здесь недалеко должна быть заброшенная деревня, о которой говорил дед Михей – сказал Булибин, изучая карту. – Где-то за той излучиной. Пойдём скорее, пока совсем не стемнело.
– Он же вроде про две деревни говорил и в одну из них заходить не советовал. – вспомнил я.
– Сейчас уже некогда разбираться! – решительно заявил Иван. – Нам бы любую из них найти, не то придётся спать на голой земле!
Перспектива провести ночь в тайге под открытым небом нам совсем не улыбалась, и мы торопливой трусцой двинулись в указанном направлении. Едва мы увидели полуразрушенные строения, как стало уже совсем темно, и дом для ночлега пришлось искать уже с фонариком.
Обнаружив довольно приличную избу, в которой даже стёкла на окнах сохранились, мы зашли в неё и занялись подготовкой к ночлегу. Отыскав во дворе остатки поленницы, принесли дров и затопили печь. Сразу стало веселее. Нашёлся и чайник. Он немного заплесневел, но я спустился к реке, хорошо отчистил его мелким прибрежным песком и, наполнив водой, вернулся в дом.
Заварили чай, и, поужинав, тут же легли спать. Булибин расположился на лавке, а я устроился прямо на полу. Пеший переход не прошёл для нас даром: уснули мгновенно. Пробудился я от громкого стука. Открыв глаза, я увидел в утренних сумерках, что мой спутник упал со своей импровизированной кровати на спину, слабо копошится, точно перевёрнутый на спину майский жук, и пытается встать на ноги.
Я хотел подняться и помочь ему, но буквально в ту же секунду меня прижало к полу так, что я едва мог дышать. Ощущение, доложу я вам, не из приятных. Казалось, каждая клеточка моего тела весит целую тонну. Наверное, подобное чувствуют космонавты при запуске на орбиту.
