Последующие дни Маша провела в платной палате на двоих. Когда она, впервые с той минуты как вышла из дома к карете скорой помощи, вынула со дна сумки свой телефон, увидела двенадцать пропущенных вызовов от Насти. Она с улыбкой набрала ее номер и первое, что услышала в трубке – громкий возглас возмущения.
– Настёна, не кричи и не ругайся. Я в роддоме с позавчерашнего утра.
– Да с тобой с ума сойти можно! Каком роддоме? Я приезжала в «Отто» – тебя там нет!
– Меня увезли в двадцать третий.
– Что за новости? Какой еще двадцать третий?
– Уже не важно. Все позади. Я сегодня утром родила.
Настя мгновение молчала.
– Все хорошо? – спросила она.
– Да, мальчик. Три девятьсот.
– Ничего себе! Как ты?
– Уже хорошо. Меня подлатали. Больно ходить и сидеть не могу, но главное —Илюша здоров.
– Илюша?
– Да.
– Понятно… к тебе можно приехать?
– Конечно. Только прошу тебя, не пугайся и сильно не ругайся с персоналом, когда тут все увидишь. Здесь условия так себе, но мне дали хорошую палату и по деньгам даже дешевле вышло.
Настя снова выдержала паузу. Было очевидно, что она с трудом переваривает информацию.
– Почему я не удивлена, Маша? Почему с тобой вечно все не слава богу?
– Настенька, у меня теперь сын, – ответила Маша, улыбаясь.
Она услышала, что Настя вздохнула и, кажется, тоже улыбнулась.
– Я тебя поздравляю, дорогая. Скоро приеду.
Маша встретилась с Настей в холле больницы, где стояли массивные коричневые диваны и несколько высоких растений в больших кадках. Настя обняла Машу и несколько минут смотрела на нее тревожным взглядом. Убранные со лба волосы открывали бесцветное худое лицо. Что-то неуловимо изменилось в этом знакомом родном лице. Оно выглядело некрасивым – впалые щеки, бескровные губы, заострившийся нос. И в то же время казалось до странности подвижным, почти нервическим. На губах блуждала подрагивающая улыбка, которая особенно впечатлила Настю. Одета Маша была почему-то в цветастый больничный халат, один взгляд на который безошибочно давал понять, что на своем веку он послужил не одному десятку рожениц.
– Боже, что за вид! – не сдержалась Настя.
Маша окинула себя взглядом и только шире улыбнулась.
– Как тебя занесло в это место? Почему мне не позвонила?
– Зачем? К тому же, было четыре утра. Я ночь не спала и плохо соображала. Да и струхнула, если честно. Схватки начались, я одна, врачиха со скорой злая такая, смотрела на меня… с неодобрением… В общем, я уже потом подумала, что надо было вызывать не скорую, а такси, и самой в «Отто» ехать. Ну да ладно, здесь тоже неплохо.
