На самом деле она размышляла. Пережив первое потрясение, Маша решила заглушить, насколько это возможно, эмоции и чувства, и трезво оценить положение вещей. Первое, что она осознала – Илюша не приедет. Для этого есть объективные причины: в ближайшие полгода в его графике стояли восемь стран и десять городов, а дальше – съемки в многосерийном проекте, которые, должно быть, займут еще половину года. Ей же предстояло провести свой год, ничем не отличимый от предыдущего, в повседневной рутине дней и предсказуемых событий. Этот неутешительный вывод привел к мысли о том, как все могло бы быть по-другому.
Отпустив фантазию, Маша начала воображать, как Илюша, выкраивая время, приезжает к ней на день или два, как они поддерживают связь на расстоянии, обмениваются эсэмэсками, разговаривают по телефону. Но полет воображения быстро стал терять высоту. Плоды этих фантазий выходили таким же неаппетитным муляжом, как пластмассовые фрукты, и никчемными, как искусственные цветы. Тогда она представила, что сама переезжает к нему. Здесь Маша задалась вопросом: а какое положение она заняла бы рядом с Дам Рёном? Дам Рёном?.. Да, Илюши там уже не было бы. Маша не знала правил игры азиатского шоу-бизнеса, но из того, что успела прочитать, сделала вывод – нанесенный Дам Рёну репутационный ущерб никогда не забудется. Юридические процедуры восстановили его доброе имя, но для многих представителей гражданских институтов южнокорейского общества, в том числе имеющих влияние на медиа, индустрию развлечений и рекламный бизнес, оно навсегда будет связано с безобразным скандалом, затрагивающим его частную жизнь. В условиях, когда еще не остыли судебные ристалища, появление новой пассии, да еще иностранки, приехавшей за ним в Сеул, почти наверняка разворошит старый улей, будет болезненно воспринято ревнивыми фанатами, а бесстыжей прессой – в лучшем случае неоднозначно. Он мог поступить иначе – тайно поселить ее где-нибудь подальше от столицы и с большим риском для себя временами наезжать в перерывах между концертами, съемками, фан-встречами и другими не менее важными делами. Тут Машина память услужливо преподнесла ей образы содержанок из классической литературы, целиком и полностью зависимых от своих патронов. Одна из них умерла от чахотки, другую бешеный любовник зарезал, третью возлюбленный продал за долги старику и она отравилась… Пожалуй, этого достаточно. Теоретически существовал третий вариант – они могли пожениться, но разумный ли это поступок для кумира, чья армия поклонниц, без сомнения, только выросла на фоне того, что он – безвинно пострадавший мужчина, которого обидела и предала любимая женщина?
