Индианка перевела слова Кортеса.
– Я рад приветствовать тех, кто пришел от имени бога Кецалькоатля! – сказал Монтесума.
– Мой владыка император Карл – величайший повелитель мира, – сказал Кортес. – И здесь со мной его подданные слуги. Все мы исповедуем единственную истинную веру.
Индианка перевела слова Кортеса.
Принц Куаутемок тихо обратился к Монтесуме:
– Эта женщина слишком дерзкая.
– Она только переводит его слова, – ответил Монтесума.
– Но тогда он оскорбил величие, владыка. Он назвал незнакомого нам вождя величайшим повелителем. Разве он выше тебя?
– Это мы выясним позже, принц. А пока проявим гостеприимство.
Монтесума задал новый вопрос:
– Мне сказали, что вы дети Кецалькоатля и братья. Это так?
Кортес ответил:
– Да, все мы являемся братьями во Христе.
Индианка перевела слова испанца:
– Да, все мы братья!
***
Черный адепт в теле жреца Дымящегося щита зал о том, что они сейчас говорили друг другу – император и завоеватель.
– Вот они посланцы Европы пришли сюда и принесли за собой смерть и горе. Разве не благородно будет их остановить?
Ланг согласился. Хотя его беспокоило, что же будет потом, и как изменятся судьбы многих после такого вмешательства в ход истории.
– А если убить его прямо сейчас? – спросил Ланг.
– Кортеса?
– Да. Немного подойти ближе и выстрел из хорошего арбалета уложит его на месте. Арбалет легче достать, чем голову горгоны.
– Но это не изменит судьбы ацтеков.
– Ведь никто не пробовал. А если сделать это?
– Ты хочешь попробовать? – Черный адепт посмотрел на Ланга в теле младшего жреца.
– Я? Я здесь не воин.
– Но с арбалетом справишься?
– Не знаю. Хотя интересно было бы попробовать. А затем вы прервёте мое Погружение, и я попаду домой. И дело сделано! Разве это сложно?
– Твой план не так сложен, и исполнить его довольно просто. И я сам попробовал бы, хотя знаю, что ничего из этого не выйдет. Но посмотреть, что будет, хотелось бы. Однако мы не станем этого делать. У нас уже имеется план, Ланг. И мы будем следовать ему.
– Как прикажете, мастер.
– Но твоя идея мне понравилась. И ты исполнишь приговор. Но не Кортесу. А вон тому человеку.
– Которому? Знаменосцу испанцев?
– Нет. Тому, что в носилках, рядом с испанскими пушками.
– А кто это?
– Вождь талашкаланцев. Его стоит убрать. Но не стрелой, а вот этим, – жрец протянул Лангу обсидиановый нож. – Ты уже убивал?
– Нет.
– Осторожнее! Обсидиан очень острый. Не стоит резать себе руки, Ланг.
Ланг почувствовал тяжесть страшного оружия и взмахнул им. Он был в теле человека, который им пользовался много раз.
