– Извините, – выдавила она, – должно быть, у меня начинается простуда, пойду возьму носовой платок.
Климентина понимающе посмотрела на девушку.
– Бесполезно, хитрюга, – усмехнулась она. – В конце концов я всегда докапываюсь до правды.
– Вас мои дела не касаются! – выкрикнула Эв и ринулась к двери.
Клим поймала её руку и повернула лицом к себе.
– Посмотрите на меня, – мягко произнесла она и привлекла Эв к себе.
Не в силах больше сдерживаться, та уткнулась лицом ей в грудь и расплакалась.
Уолкер молча держала Эв в объятиях, а когда та стихла, дала салфетку.
– Послушайте, – вздохнула она, – ну почему бы вам не позвонить невесте? Если у неё есть здравый смысл, она вас простит, что бы вы там ни натворили.
Эв откинулась назад и подняла глаза.
– Простит меня? – яростно вымолвила она. – Как это типично для лесбиянки – думать, что виноваты во всем лишь другие девушки! А вы, мисс Климентина Уолкер, вообще разбираетесь в одних конях. И вряд ли имеете право давать советы о том, как мне жить.
Клим сердито посмотрела на Эв.
– Утром у вас было время только для небольшого душа, – шёлковым голосом проговорила Уолкер, – пора и ванну принять. – Она ухватила Эв за талию, открыла пинком дверь и выволокла её наружу, к корыту-поилке для коней.
– Вы не посмеете! – заорала Эв, с ужасом смотря на тёмную воду.
– Видите ли, – вежливо ответила Клим, – я всего-то простая работница, и тут, в провинции, мы развлекаемся как можем.
– Я адвокат, – прорычала Эв, – а не объект для шуток!
– Да неужели?! – саркастически воскликнула Клим. – Адвокат? А ведёте себя так, что кто угодно, смотря на вас, подумает: что за избалованная девка. Бедная и несчастная, а сама, поди, купается в роскоши!
– Может, я и происхожу из богатой семьи, – смутилась Эв, – и если меня баловали в детстве, это вина родителей. Только я приехала сюда по делу, а моя личная жизнь вас не касается.
– Вот как? – удивилась Клим. – С тех пор как вы вчера вошли в мой дом, всё, что касается вас, касается и меня. Никак не могу вас понять. Девушка мчится в наш медвежий угол за полторы тысячи миль от своей будущей жены всего за семь дней до свадьбы – не странно ли?
– Говорю вам, это моё дело! – упрямо проговорила Эв.
– Хотела бы в это поверить, – сухо ответила Уолкер. – Особенно после того, как вы не оказали мне сопротивления, стоило вас лишь чуток обнять.
Эв стала красной до корней волос.
– Если бы в вас были хотя бы зачатки приличий, вы бы не посмели приставать к девушкам. Тоже мне, леди!
