В. Киселёв, инженер управления №157:
«Утром вместе с начальником на машине отправился к реактору. Дорога проходила через безлюдные деревни, в которых бродили куры, собаки и лошади. Все это вызывало ощущение какой-то фантастической нереальности. На полпути нас остановили на посту дозиметрического контроля, записали в журнал и выдали дозиметры, которые были устаревшими и фиксировали только единовременную дозу излучения более 1 рентгена в час. Как потом выяснилось, полная фактическая радиация, которую мы накопили за время пребывания в зоне, приборами не зафиксирована, и мы так и не узнаем никогда, какова настоящая цена нашей работы там. Но это не самое удивительное. Например, когда уже во время работы у реактора нам прислали на подмогу солдат, то оказалось, что на тридцать солдат имеется только один дозиметр у командира взвода. Так была поставлена работа по обеспечению безопасности.
Внутри котлована на карте дозиметрической обстановки, которую нам выдавали каждый час, уровень радиации составлял в среднем 1,5-2,5 рентгена в час. Но вокруг котлована и на подходах к нему по поверхности валялись разбросанные взрывом куски графита, и уровень радиации колебался от 40 до 400 рентген в час, а в одной точке даже 800 рентген в час. Так как наши работники при производстве буровых работ были вынуждены время от времени подниматься на поверхность за складированным там буровым инструментом, то увеличивался риск облучения. Предельная доза облучения на одного работника была установлена 25 рентген, после чего он от работы отстранялся и эвакуировался. Чтобы уменьшить текучесть кадров, мы обратились к командующему химическими войсками с просьбой по возможности расчистить территорию. Наше пожелание было выполнено очень просто: приехали солдаты, вручную погрузили куски графита на автомобиль и увезли».
Вот так бездумно относились власти к жизням людей. Невозможно представить ту страшную картину, которая вырисовывалась на глаза людям, находившимся у четвёртого блока. Тысячи обломков графита, до сих пор огненное ядерное топливо лежало вокруг станции. Баки СУЗ были отчетливо видны под завалами. С утра уже никто и понять не мог, как пожарным хватило сил взобраться к эпицентру и стоять тушить огонь несколько часов. Ведь не смотря на плохое самочувствие, они все равно продолжали упорно работать. Но что же они тогда чувствовали? Резь в глазах, жар, постоянно подступающую тошноту. Но что же об опасности? Ведь однозначно кто-то догадывался, но чувство долга были превыше всего.
