Бронислава Велизарова рассказывала до самого конца урока, но Сережа остальную часть лекции пропустил. Не удивительно, что отметки у него были такие плохие. Мама всегда всхлипывала, разглядывая через призму своей капсулы его электронный дневник успеваемости. Папа же старался быстрее перевернуть странички и звал Сергей за собой. Едва ударяясь стеклопластиком, они спешили в рабочий гараж папы. Там за закрытыми окнами и защелкнутой на замок дверью и начинались чудеса, о которых они никому не говорили.
Последний урок на сегодня! Шумные детские капсулки попрыгали по школьным коридорам.
– Через два месяца нас переведут в следующий класс, – сказала ему Алина, лучшая ученица на их потоке. – А что ты будешь делать, Сереж?
Сергею так хотелось коснуться рукой ее руки. Пусть даже через два стекла! Но Алина бы отшатнулась, испугалась! Он не мог рисковать ее дружбой. Может, когда-то…
– Знаешь, папа проводит со мной более интересные уроки, – заметил чуть ли не в сторону Сергей. – Он вообще говорит, что дипломанты, окончившие наши университеты, и близко не стояли рядом со школьниками прошлого.
– Ох уж эти родители! – рассмеялась Алина. – Моя мама такая же. Но ведь ты на уроках не спишь, слушаешь?..
– А еще, – не дав ей окончить, выпалил мальчик, – папа говорит, что остались такие школы, где проводят другие уроки по классическому образованию.
– Не слышала никогда о таком.
– Я бы тебе рассказал, даже спел бы одну из песен прошлого, – рассмеялся мальчик, – но, боюсь, мне влетит…
– А мы дошли до класса истории!
– И правда.
Класс истории распахнул прозрачные двери на вакуумной подушке. Дети парами заходили в небольшое помещение, где сжатым ионизированным воздухом очищали поверхности капсул. И только после этого попадали в класс. Там их уже ждал преподаватель – Максим Викторович. Он отличался большими пышными усами, отчего школьники шутили, что его капсула будет всегда чистой: и снаружи, и изнутри!
На уроке истории Сережа опять смотрел в окно. Там, по четко размеченным дорожкам, среди асфальтовой пустоты и серых гранитных стен, передвигались в капсулах люди. Движение их, строго разграниченное, никогда не пересекалось друг с другом. А в случае пробок приходилось дожидаться на точно измеренном расстоянии. Так было и сейчас: человек двадцать растянулись на школьной дорожке в линию, ожидая, когда рассосется пробка. Никто не терял время зря: кто слушал новости по такому же прозрачному экрану, кто надиктовывал материал.
