– Слушай, а старинные книги там есть? Не раритеты, но так чтобы… За которые не посадят.
– Дак, хватятся ведь!
– Твои мозги изуродованы штампами, которые ты прочитал. Кто же это хватится? Думаешь, их открывал за последнее время ну хоть бы один человек. Давай посмотрим. Ага?
– Что ты собираешься смотреть?
– Картотеку.
– Давай, – меня тоже заинтересовал этот вопрос.
Следующим вечером мы выбрали книгу со сложным названием и разыскали ее формуляр. Действительно, он был девственно пуст.
– А эту как? Не слабо? – он поднял фолиант на старославянском.
– Слабо, – признался я. Весь арсенал слов на этом языке исчерпывался для меня парой выученных с детства молитв и репликами из фильма "Иван Васильевич меняет профессию".
– Вот видишь! – обрадовался Димон. – Прибирайся тут. Сам на место поставлю.
Я расставил по полкам учебную литературу, сдал ключи, и мы поспешили домой, болтая по пути о театре абсурда. Театром абсурда казалась тогда вся наша жизнь.
Через месяц в библиотеке прошла ревизия, которая не досчиталась нескольких антикварных книг. Ответственной за их хранение объявили выговор. И три дня спустя она уволилась.
То, что это сделал Димон, я не сомневался. Да он и не отпирался особенно.
– Ты должен вернуть! – восклицал я в праведном гневе.
– Вот еще! Да и как? Я их продал давно. И пропил. Сам хорош. Сбагрил мне книги и вроде бы не при чем.
– Окстись! Я даже не думал.
– Конечно, не думал! Запустил волка в овечье стадо и глазки закрыл. Их же за полвека не открывал никто! Теперь они у тех, кто знает им цену.
– В чем цену? В рублях?
– А хоть бы и так!
– Тогда я пойду и расскажу сам…
– Ну и катись!
Я твердо решил сознаться. Несколько раз назначал окончательную дату. Да так и не пошел. Попеременно считал себя то подлецом, то предателем. Потом привык и выбросил из головы эти мысли.
Мы замирились. Наша студенческая жизнь и так подходила к концу.
Я прикатил к Димке в общагу. Он сидел на кровати и в задумчивости перебирал складочки между ног своей спящей подруги.
– Не помешал? – осведомился я, заглянув в комнату.
– А? Нет… Заходи. Эта не так. В отрубе. Сыта мной по горло. А ягодицы у нее класс. Как смотришь? Хочешь попробовать?
– Не глупи…
– А зря… – пробормотала девица, перевернулась на живот и продолжила спать.
– Ты прав. – Димон пропустил ее реплику. – Все эти женские фанаберии, типа: скажи, что ты меня любишь не менее десяти раз за час, иначе я не поверю. Обрыдло все. Понимаешь, я тоже сыт всем этим по горло. Жениться пора! Или бежать. Как считаешь?
