У каждой поры есть прозрачные вожжи,
Незримый же кнут, только скрипы нам слышно.
Хотели, как проще, имеем, что вышло.
И взорами мы провожаем летящих.
Жалеем порой, восхищаемся чаще.
И верим, что клин ими вбит не напрасно.
И солнце из жёлтого делалось красным
В надежде, что утра обветренных щёк
Ты сможешь рукою потрогать ещё.
Воздух смят предрассветным туманом.
Внятный выдох, – олень у реки
Летний сон рассовал по карманам,
Мягких, в складку пеньков. Мотыльки
Обживают последнее утро
Всё красиво и вкусен покрой
Той парчи, а паркет перламутром
Влажной пеной росы. Равных строй
Той, протяжной и стонущей стаи,
Строен ряд улетающих птиц.
Кто вернётся? Об этом не знаем.
Всё случайно. И скрип половиц
Из простора пустых помещений
Нас пугают, хотя не должны.
Жизни скалы, секреты ущелий.
Кто нам важен? Кому мы нужны?
Спущены, брошены лета поводья
Винный кружит мотыльком аромат.
Гроздья грузнеют. Угодно угодьям
Нежится томно до снега стократ.
Это недолго. Увы или кстати.
Просим всего, что хотим от земли.
Ей же не жаль, если с сердцем, не татью,
Сами даём, каждый раз, что смогли.
Юные годы, с землёй разлучение,
Праздность, науки, семья, а потом
Мы возвращаемся, с тенью смущения
В сень у дороги. Неблизок тот дом.
Кто недалёким обидеть отважится
Всё, что вокруг, или подле него?
Глупым сказаться труднее, чем кажется.
Умным – страшнее и горше. Кого
Это коснётся. Иные не маются.
Мнётся ли полог пологой тропы?
Кто же отважится и расквитается?
Если и я не шагну из толпы…
Иная точка зрения, отсчёта, -
Москва с реки, с Москва-реки. Покой…
Он часто манит, реже – сводит счёты,
И этот город был всегда такой.
Как пряничные, статны, звёзды мокнут.
Бетон, как сталь и тот слегка устал.
Причал умыт, не бит, небрит, спокоен.
Когда б и что прибой не прокричал.
"Там – суета, базарный город,"– кто-то
Толкует так, меня ж толкает такт
Твоих людей. И каждый – Минин, сотый,
И первый, и десятый, это факт.
Степенный лоск чуть сплющенных ступеней
И плюшевым объятием объят,
Твой берег, что дороже сотен мнений,
Тех, что коробит отсвет ноября.
У нас дожди, опять. Не жди пощады.
Срываясь в мат, на уровень площадный,
Что никого, бывает, не щадит.
Им через зубы цедит, как чадит,
Тот, кто "на уровне". Достойно ль человека?
Сия мелодия из рваных грязных слов.
Им говорить и думать смысла нету.
Суровой ниткой бесконечных снов,
Что никогда не станут явно явью,
Я вью из рифмы свой цветной венок,
Не упрекнёт никто и не предъявит
Претензий к сотворённому. Кто мог
