— Так я со стороны матери, — соврала, не моргнув глазом. — Бабки наши сестрами родными были.
Мне снова не поверили. Секретарь Дома Гильдий смотрел на меня с усмешкой. Но, мне кажется, он был впечатлен моей наглостью и в какой-то степени одобрял ее. По-крайней мере, той неприязни, которую он демонстрировал в мой первый приход, я не увидела.
— Жена у Шокора тоже из худого рода, — насмешливо хмыкнул он, — ни сестры, ни брата… Единственная дочь. Отец ее после Черного мора в город пришел, всю семью потерял, один, как перст остался. А мать местная… Тоже из наших, гильдейских семья была. Вроде бы как раз из вязальщиц. Черный мор и по ним прошелся, и вроде бы все дети, кроме одной дочери померли. Так что и у бабки не было ни сестер, ни братьев…
— Была! Скажи, Ирха, — дернула я ее за рукав.
Жаль, что не договорились заранее. Но как-то не ожидала, что бойкая девица так застесняется. Стоит ведь, еле дышит. А у старика память-то какая! Все про всех помнит. Ох, чувствую, не зря он тут сидит. Ему и не соврешь. Я уже чувствовала, как моя ложь расползается на нитки. Как бы не пришлось уходить из Дома гильдий несолоно хлебавши. За Ирху-то замуж не выйти, чтоб в семью войти. Если не удастся прикинуться ее родственницей, то не видать мне патента…
Но тут наконец-то пришла в себя Ирха.
— Были, — пролепетала бледная от страха девица, — сестра старшая бабкина ссорилась с семьей из-за того, что замуж не хотела. Еще до Черного мора сбегла из дома, да к Матерям Ургородским прибилась… А прадед осерчал сперва, а потом, как все дети померли, простил… просил ее домой вернуться, с дочкой, говорил, приму. Но она уж не хотела. Там прижилась.
Дедок вздохнул… покачал перышком задумчиво… У меня аж сердце замерло. Что решит? Поверит или нет?
— А ты, стало быть, из Матерей Ургородских? — взглянул он на меня.
— Мамка им прислуживала, — мотнула я головой, — а я ушла от них. Давно уж. Не по нраву мне порядки такие.
— Ну-ну, — хмыкнул дед, — прислуживала она. А то не вижу я, что тебе прислуживали, а не ты.
Ирха испуганно взглянула на меня. А я пожала плечами, уходя от ответа. Не буду же я с ним спорить, доказывая, что все не так. Все равно не поверит.
— Ладно, — кивнул он, — молчать буду, что Мать ты. Порядки у них и, правда, непристойные. Где ж это видано, чтоб сыновей сразу после рождения отнимали, да увозили тайком куда-подальше чужим людям на воспитание. А ты правильно сделала, что к родне вернулась. Да в трудный час помочь решила, наследство предков сохранить. А то, слышал, я, Смотрящий ваш намеревался сжечь харчевню. Мол, все равно дохода нет.
