День завернул на вечер, когда из Портала показались те, кого односельчане ждали особенно долго и терпеливо. Ждали так, что даже дед Антон так и не сбегал домой хотя бы для того, чтобы переменить длинную серую сорочку на штаны и рубаху.
Первым из Портала показался жутко обескураженный Стас Немеев. За ним, почти сразу, вышел отец Кондрат. Односельчане тут же обступили их. Возбуждённые голоса, крики и плач обрушились на старосту и священника. Отец Кондрат сперва сердито озирался по сторонам, а потом резко поднял руки. Люди тут же умолкли. Однако священник ничего не стал говорить, а направился к церкви. Односельчане молча расступились перед ним.
Стыдно признать, но Юрий и сам терпеливо ждал, пока появится отец Кондрат. Пусть глубоко в душе он недолюбливает священника, но прекрасно понимает и другое: это благодаря ему в Вельшино царит покой и порядок. И вот теперь односельчане с нетерпением ждут, что им скажет духовный пастырь, посредник между богом и людьми. То ли специально, то ли нет, но отец Кондрат самым последним вышел из Портала. Юрий специально несколько раз обернулся, однако следом на площади перед церковью никто более так и не появился.
— Люди! Истинные люди! — привычный зычный голос отца Кондрата разлетелся над площадью, едва священник поднялся на крыльцо церкви. — К вам обращаюсь я!
Господь наш послал нам тяжкое испытание, дабы мы укрепились в вере нашей. Я призываю вас к стойкости и смирению. Не обманывайтесь! — отец Кондрат вздёрнул руки. — Мы с вами не в нашем родном Вельшино. Нет! То, что вы видите, что вздыхаете, что трогаете и даже мы сами — это всё морок и бесовское наваждение. Это и есть «Благодатный мир», только в нём нет божественной благодати.
Люди перед церковью возбуждённо загудели. На отца Кондрата со всех сторон посыпались вопросы. Однако священник вновь поднял руки, односельчане тут же смолкли.
— Увы, люди истинные, — отец Кондрат тяжело вздохнул, — машины и бесы забрали наших детей. Не ищите их, не ждите их, ибо они не вернутся к нам.
Несколько женщин перед церковью тут же громогласно разрыдались.
— Крепитесь, люди! — возглас отца Кондрата заглушил плач женщин. — Ибо бесовские машины так и не смогли забрать у нас самое главное, самое бесценное — наши бессмертные души!
Верьте мне, люди! Ибо только вы, люди истинные! Ибо только нас ждёт спасение! Господь не оставит тех, кто верен ему! Но отринет тех, кто предаст его! Кто поддастся соблазнам машин бесовских!
