Я снова глупо хлопаю ресницами, приоткрываю рот, но прежде чем мой мозг найдет, что сказать, оказываюсь в горизонтальном положении на имеющейся в номере единственной двуспальной кровати. Эдуард явно настроен решительно и не на пустые разговоры. А я, что я. Я с удовольствием млею в мужских руках и совершенно не против одноразовый акт превратить как минимум в трехразовый прямо сейчас.
Из номера мы выходим уже поздно вечером, и то только потому что очень хочется поесть. Доставка в отеле традиционно дорогая и невкусная, и мы решаем прогуляться до уютной кафешки на берегу моря. Раз уж не искупались сегодня, так хотя бы подышим и полюбуемся. Отпуск у меня еще есть, у Эдуарда тоже, успеем побыть туристами, много ли нам надо.
– Гм, мне бы не хотелось менять работу, раз уж я передумала уезжать, квартиру надо оплачивать, учебу, да и работа неплохая.
– А я думал, ты без ума от начальника и его длинных пальцев, – отвечает мне тот низким голосом.
Я смущенно вспыхиваю от воспоминаний.
– И квартиру тебе не надо оплачивать уже точно.
– Почему это? Ты что ль оплачивать будешь?
– Нет, зачем. Переедешь ко мне, смысл держать две квартиры на этаже. А с учебой помогу, конечно, я ведь не жлоб какой-то.
– Я подумаю, – хмыкаю недоверчиво.
– Да и работу не нужно менять, что мы с тобой, не сработаемся что ли? До этого находили общий язык и довольно неплохо, а теперь вообще отлично знаем, какой он у кого на вкус, – снова ухмыляется мужчина.
– Тебе лишь бы перевести все в горизонтальную плоскость! – возмущенно фыркаю я.
– Почему бы и нет? А то ты слишком серьезная, смеется надо мной Эдуард. – Ладно, не обижайся. Ну правда, к чему такие крайности, если будем много ругаться вдруг, тогда и будем искать выход из ситуации, только чур не как в этот раз! Больше я за тобой гоняться не буду.
– Договорились, – скромно улыбаюсь, пряча глаза. – Ммм, а что ты там такое говорил про многоразовый акт с переходом в пожизненный?
– А ты сначала переедь ко мне, а то подумает она.
– Ладно, перееду, умеешь ты уговаривать. Все равно проверку моими родственниками прошел уже, а хуже быть не может.
– А мне показалась твоя семья очень милой, особенно мама, – добавляет не без сарказма в голосе Эдуард.
– Да, особенно мама, – соглашаюсь я, ничуть не обижаясь.
Вечер прекрасен. Море шумит, дует легкий ветерок, тепло, хорошо. А мы сидим с любимым человеком, потягиваем неспешно сок за ужином. Признания в чувствах я так и не услышала сегодня, но общение в номере и предложение съехаться говорит само за себя. Не буду снова нагнетать, скажет, когда будет готов, потому что я уже вляпалась по уши в него, и никуда не денусь, как бы не хотелось. Но ему об этом знать совсем необязательно.
