– Смотрите, вот ваши костры, – сказала старуха и показала им два очень высоких костра, только у барса дрова были более толстые, чем у бурундука.
– А можно мы посидим здесь и проводим нашего друга? – опять спросил барс.
– Сидите, только молча. Я хочу подремать, – сказала старуха и закрыла глаза.
Звери долго сидели, не двигаясь. Потом барс, бесшумно ступая, приблизился к своему костру, вытащил толстую палку и как можно тише переложил её в костёр Тимофея. Старуха вздрогнула, пробормотала что-то во сне, но не проснулась. Тогда барс стал, спеша, перекладывать палки одну за другой. Видя, как его костёр уменьшается, бурундук начал доставать дрова из своего костра и подкладывать в костёр барса. Они работали с опаской, часто останавливаясь и прислушиваясь, не просыпается ли старуха. Вскоре костёр Тимофея запылал ровным и ясным пламенем.
– Хватит уже, – остановил барса бурундук. – И так хорошо горит. А то вдруг старуха заметит нашу работу и разозлится.
Словно услышав его слова, старуха вздрогнула, потянулась и сказала:
– Как славно я отдохнула!
Увидев, что костёр Тимофея горит хорошо, она пожала плечами и сказала:
– Странно, казалось, жизнь его на исходе, а огонь жизни снова разгорелся. Пойду – ка я займусь делами, а потом вернусь. Надеюсь, огонь потухнет, и я смогу забрать его с собой.
Старуха поднялась, опираясь на клюку, и скрылась в тёмных коридорах. Звери подбежали к Тимофею. Он лежал бледный и с закрытыми глазами.
– Надо вытащить его на поверхность, – прошептал Золотые глаза и стал лизать лицо юноши.
Ресницы Тимофея вздрогнули, и он открыл глаза.
– Где мы? – спросил он.
– На дне пропасти, в которую ты упал, – ответил барс. – Влезай поскорее мне на спину. Нам нужно выбираться наверх, где ждёт Манул. Торопись.
Барс лёг рядом с юношей. Бурундук помог ему повернуться и обхватить Золотые глаза за шею. Сам он тоже влез на барса, одной лапкой вцепившись в него, а другой в Тимофея. В несколько прыжков барс по отметкам Пятого нашёл место, где они спускались, и стал взбираться наверх. С грузом это было очень тяжело, но он не останавливался ни на минуту. Впрочем, его никто и не останавливал. Бурундук очень боялся старухи, а Тимофей был наполовину в беспамятстве. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем они достигли поверхности. Там их встретил худой и облезлый Манул, который сидел, нагнувшись над пропастью.
– Я уже и не чаял вас увидеть! – воскликнул кот.
– Манул, у тебя седые усы! – воскликнул барс.
