Бестолковая принцесса…
Боль от укуса его не остановила. Наоборот, сама того не желая (или желая?), я ещё больше распалила мессира. Не переставая целовать, не позволяя даже перевести дыхание, он подхватил меня под рёбра и усадил на стол, так кстати оказавшийся под рукой. Ну или, если быть совсем точной, под тем самым местом, на которые я снова нашла приключения.
Но даже эта мысль не охладила и не остановила. Почувствовав сильные ладони у себя на бёдрах, сама к нему подалась, обвила за шею руками, отвечая на поцелуй, на требовательную ласку губ, делясь своим огнём и взамен получая опьяняющий жар.
— Не было никакого яда… Лишь сок верверры, — не пытаясь, а может, не желая отстраняться, тяжело выдохнул в мои губы Ивар. — Я бы ни за что не подверг твою жизнь опасности, Дамия. Ни сегодня, ни… — Он замолчал, порывисто коснулся губами уголка рта, а после, прижавшись лбом к моему лбу, бережно прошёлся пальцами по выбившейся из причёски пряди. — Маленькая светлая ведьма… Свела с ума, растоптала сердце… Сложно оставаться самим собой, глядя в твои глаза, вдыхая твой аромат… Пропуская сквозь пальцы шёлк твоих каштановых волос… Точно ведьма. И… его невеста.
В его последних слова было столько горечи, столько… разочарования, что и внутри меня вдруг стало горько. Пусто и холодно.
— Ещё не жена… — зачем-то заметила я.
— Но можешь ею стать. И станешь… Ты ему нравишься. — Ивар горько усмехнулся и наконец заставил себя отстраниться. — Нравитесь… Я знаю Саварда. Ещё одно испытание, и вас, принцесса, можно будет поздравить с победой. А меня… — В чертах лица проступила злость. На самого себя. — Прошу простить меня за этот неуместный порыв. Я не имел права вас касаться. Я…
Он не договорил. Отвернулся и быстро, словно убегая (да так оно и было), направился к выходу. Я осталась сидеть на столе, пропуская сквозь себя всё то, что только что пережила, вспоминая о требовательных горячих губах, слыша, как наяву, его слова.
Глядя в твои глаза, вдыхая твой аромат…
Пропуская сквозь пальцы шёлк твоих каштановых прядей…
Так, стоп! Каштановых?
Я чуть со стола не упала. С каких это пор платиновая блондинка Дамия обзавелась цветом волос Саши Романовой?!
* * *
— Абель… Абе-е-ель… Да просыпайся же!
Устав нашёптывать фрейлине на ухо, я легонько шлёпнула её по щеке. Подействовало. Ресницы, такие же длинные и густые, как у её брата, дрогнули, и Абель сонно прошептала:
— Ну, чего надо?
Чего надо?
Расслабилась она тут без настоящей Дамии.
