Сима дома не сидела, вовсю руководила организованным ею же женсоветом, готовила концерты самодеятельности ко всем революционным праздникам. Выбила для женского клуба свободную хату, которую сейчас активно приводили в порядок, очищая от ненужного кулацкого хлама и организуя места для работы кружков и уголка художника. Художника, правда, не было, но Павел обещал поговорить с помощником тракториста Степой, который был грамотен и умел малевать картинки.
Жизнь их на Кубани была бурной и счастливой. Павел, направленный из центра именно для организации машинно – тракторных станций в числе других «двадцатипятитысячников», выполнил план по количеству образованных МТС во вверенном районе и теперь руководил их работой. Должность секретаря райкома партии заставляла его мотаться по району, встречаться с большим количеством людей, где лестью, где угрозами заставляя их претворять в жизнь решения партийных съездов.
Ему даже удалось сколотить девичью бригаду трактористок под руководством бедовой девахи Паши Голубенко, которая не только отлично работала на своём тракторе, но и любила выступать перед народом, рвалась повторить рекорды своей тёзки Паши Ангелиной и даже превзойти известную на всю страну стахановку. Молодая, с крепким телом и весёлыми голубыми глазами трактористка красовалась на фотографиях во всех местных газетах, призывая девушек садиться на трактор и покорять бесконечные кубанские степи. Ее золотой чуб и лихая кепка однажды попали даже во всесоюзный киножурнал "Новости дня".
Так или иначе, женская тракторная бригада была создана и даже получила в подарок от Ростсельмаша вагончик, оборудованный как полевой стан. Имя молодой удалой комсомолки начало звенеть и обрастать легендой.
По редким летним выходным к хлебосольному Павлу съезжались его партийные товарищи с жёнами. Один раз даже сам «первый», Николай Костин, приехал с супругой и познакомил её с Серафимой. Это был знак особого расположения к подчинённому. Серафима готовилась три дня, пекла пирожки с капустой, луком и яйцами, с требухой, и сладкие, с ягодой и вареньем к чаю, резала овощи, запекала кур. Водку и вино привёз Павел. Впрочем, поставкой продуктов он в основном и занимался, в станичной лавке было шаром покати. Это называлось «временные трудности». Конечно, нельзя было сравнивать эту жизнь и голодуху Чистополя во времена гражданской, но прошло уже столько лет, а всесоюзная житница никак не могла накормить своих детей. Овощи, яйца и птицу Сима иногда могла купить у хозяек, но слухи о том, что в соседних областях голодают, все ширились. Молока не было, однако Павел умудрялся привозить одну флягу в неделю и Симиной заботой было сохранить его свежим подольше, а из подкисшего приготовить творог. Но скисать ему не приходилось, Рэм обожал молоко и, если бы ему позволили, выпивал бы все в течение одного дня.
