Злые языки поговаривали, что она вроде бы даже писала жалобу в ЦК КПСС – на то, что с ее мужем, главным агрономом, как она считала, здесь поступают «несправедливо»; но эту петицию, – по обыкновению, как поступали с такими обращениями, – столичные бюрократы «для принятия мер» переслали сюда же, в местный райком (то есть, тому, на кого она жаловалась), – со всеми для ее мужа вытекающими последствиями…
Безусловно, не мог ускользнуть от внимания Зои и местный уровень.
Так, однажды зимой Владимир Петрович во время обеда рассказал ей, что в колхоз по делам на 2 дня явился инструктор райкома партии по сельскохозяйственной линии. Конечно же, Зоя не могла упустить такого фарта, и у нее моментально созрел дерзкий план. Она посоветовала Владимиру Петровичу любезно пригласить инструктора ночевать к ним домой. Используя мужа «втемную», одним ей ведомым ходом своих мыслей она рассчитывала, что инструктор, увидев их стесненные жилищные условия, прежде всего, обязан будет до крайности возмутиться этим непотребным обстоятельством; затем, преследуемый благими помыслами и руководствуясь партийным гуманизмом, по возвращении в райцентр он первым делом, конечно же, начнет старательно хлопотать перед вышестоящим районным начальством, чтобы председателю колхоза было дано строгое указание: «семье главного агронома» без всякого промедления и формализма выделить более подходящую их положению жилплощадь…
Но на деле, конечно, снова все пошло не так.
Вечером Владимир Петрович приехал с инструктором; это был неразговорчивый, но вежливый мужчина лет 35-ти, с кожаным портфелем в руках, среднего роста, в сером драповом пальто «в елочку» и ондатровой шапке.
Во второй комнате они, притащив на себе морозный воздух, разделись, и хозяин деликатно разъяснил районному гостю, что спать он будет здесь же, на кровати их маленькой дочки, которую на это время они возьмут к себе в постель.
Владимир Петрович погнал в конюшню лошадей, на коих они приехали, – а инструктор, переодевшись в синий спортивный костюм и сунув ноги в мягкие домашние тапочки, за круглым столом, покрытым цветастой с бахромой по краям скатертью, предсказуемо развернул захваченные с собой свежие газеты. Зоя, – словно заядлый рыбак, только что забросивший в новом прикормленном месте удочки, – от нетерпения потирала руки, и в предвкушении знатного улова пошла доить корову.
Сыновья, заинтригованные присутствием у них дома незнакомца, под разными благовидными предлогами, – взять карандаш, заправить чернилами авторучку, достать новую тетрадку, – то и дело по очереди шныряли в эту комнату, с интересом разглядывая гостя боковым зрением.
