Маленькая группа как раз проходила мимо странного здания – старое на вид, оно смотрело на ночную улицу Скарню двумя высокими узкими окнами. Саше вдруг показалось какое-то движение теней за совершено тёмными стёклами.
– Там кто-то есть, – прошептала девушка. – А вид у дома нежилой.
– Здесь теперь музей, а прежде была церковь Святого Георгия. Это самое старое каменное здание города, поэтому окна такие узкие и высокие: опасно было восемьсот лет назад, кто-то всегда нападал, наверное. Ночью там обитают только призраки давних кровопролитий, они страшные на вид: окровавленные, злобные, с призрачными мечами. Там много крови пролито в давние времена. Говорят, иногда поубивавшие друг друга в той страшной резне снова пытаются повторить свою жуткую битву. Желающих проверить, так ли это, обычно не находится.
– А призрак может убить человека или привидение?
– Такой реальной силы у них нет, но сделать какую-то гадость могут. Заманить на край ямы или крыши, человек от испуга может упасть, а то и умом повредиться. Или многие годы после такого зрелища видеть кошмарные сны, что совсем уж противно… Приличные привидения не любят смотреть на мерзкие выходки давно мёртвых злодеев, это неприятно и плохо отражается на способности думать о чём-то интересном и нужном. Я тоже побаиваюсь призраков-убийц, хотя они не могут ни выйти за пределы места, где погибли, ни причинить вред духу человека, убитого позже них самих.
– Я бы заглянула в окошко, раз они не могут выскочить. Но высоко очень, не достать.
– Есть существа намного интереснее и не такие противные, не стоило бы портить нашу экскурсию скверными впечатлениями.
И три фигуры побрели дальше по улице. Впереди неслышно ступала Илга. Вдруг сзади послышался неясный шум, потянуло холодом, потом до путников донёсся странный гулкий топот. Саша оглянулась, но бесплотная спутница вдруг неожиданно сильно потянула её за рукав. На пятачке мостовой возле старинного здания музея толклись фигуры в странных одеяниях, некоторые были с мечами и щитами. Их было много, должно быть места им не хватало и они выскакивали за площадку около стены, пытались достать до путешественников клинками призрачного оружия и даже громадными ручищами в перчатках.
Саша ещё не решила, нужно ли ей пугаться, но вдруг увидела сжавшуюся в комок Илгу и услышала её крик:
– Петрик, миленький, кукарекни! Ну хоть кудах-рекни погромче!
Петушок дёрнул крыльями, распушил металлический хвост и хрипловато проорал:
