- Май, помой окна! Май, перестели постель! - слышалось с самого утра. - Май, дрянь такая, почему мой завтрак еще не готов?!
- Может быть, потому, тетушка, что у меня не восемь рук? - не выдержала я.
- Ах ты!.. - тетка замахнулась толстой лапищей, но не решилась дать оплеуху.
Что-то в моем взгляде остановило ее. Вместо пощечины, она ударила словесно:
- Гадкая приживалка, давно нужно было выставить тебя вон!
Она всегда грозилась сделать это. Но обе мы прекрасно понимали: такого не произойдет никогда. Где она найдет такую безропотную работницу, готовую трудиться за кров и еду?
А мне?..
Мне попросту некуда больше идти.
- Ладно, так и быть, сама приготовлю себе бутерброды, - смягчилась тетка. - А ты пошевеливайся. Не забывай, что тебе еще и в бане нужно навести порядок. Приготовить чистые полотенца, запарить веники из душистых трав и не забыть про благовония.
- Может быть, вы или ваша дочь все же поможете мне? - я не могла не задать этого вопроса. Ноги уже не слушались меня, спину ломило, а забот все не убывало. - Хотя бы сходите за покупками? Банным комплексом давно не пользовались, оттого мыла, благовоний и новых полотенец никто не покупал. Точнее, вы не выделяли на это средств.
- Хм!.. - тетка недовольно уперла руки в крутые бока. - Так и быть, попрошу Наяну съездить на рынок. Но Сандра и Тарон поедут вместе с ней.
О, Боги, за что мне это?! Вместо того чтобы помочь, тетка лишила меня сразу четырех рабочих рук. Даже удивительно, как я не сошла с ума за этот день. И эту ночь. Да-да, ночью пришлось тоже трудиться, ведь за день мы успели лишь убраться, а готовить пришлось при свете свечей и полной луны, любопытно заглядывавшей в окна кухни.
Ближе к рассвету я так и уснула, уронив голову на сложенные на столе руки.
- Майлин! - Сандра, одна из девушек-помощниц, толкала меня в спину, а я упорно не хотела выплывать из сладких объятий сна. - Май! Да вставай же, а то не успеешь переодеться! Они прибыли...
Остатки сонливости как рукой сняло.
При помощницах и когда не было постояльцев, я изредка позволяла себе естественность. И, скрывшись в огромной кухне, снимала черный платок, бесформенные одежды и тюк с тряпьем, призванный изображать горб.
В панике я заметалась по кухне. Наскоро натерла руки и лицо соком грецкого ореха, добавив в него немного золы. Начернить зубы не успевала, но пообещала себе не улыбаться и лишний раз не раскрывать рта.
- А где мой горб? - спросила я у Сандры. - Он лежал здесь, под столом.
