Под рисунками, в круге валунов, тлел костер, рядом с которым и спала Схоластика. Спала она на камнях, обернувшись власяницей, и ничего у ней не было, кроме статуэтки Черной Богоматери да кувшина воды.
– Кто здесь? – монахиня поднял голову, едва Збышек шагнул ближе. – С добрым ты намерением?
– Пришлый.
Отшельница повернулась на звук голоса и словно бы вгляделась в Збышека из-под серебристой повязки.
– Разве приглашала я разделить мой очаг?
– Не гневайтесь, пани. Я видел, как совершили вы чудо, когда подняли Антося. Я…
– Не тревожила я твой сон, и ты мой оставь!
– Да погодите!.. Прошу вас об ещё одном чуде. Не для себя – для рыцаря святого братства. Одолел его нечистый.
Схоластика нахмурились и приблизила ладони к углям, словно грелась. Збышеку захотелось, чтобы отшельница и его позвала к огню – хоть бы обсушиться, – но она молчала.
– Пани?
– Что костел новый?
Збышек подивился вопросу.
– Верно, нас всех переживет, только ведь…
– Пока строят это… эту… я в город больше не являюсь.
У Збышека пересохло во рту. Он озадаченно посмотрел на отшельницу, словно та заговорила на незнакомом языке, затем плюнул на учтивость и подошёл к умирающему костру.
– Вы же Божий человек, пани.
– Не рукоположена. Я.
– Да чем же вам костел не угодил? Ведь Божий дом, ведь…
– Это Вельзевула дом, – перебила Схоластика и повернула к Збышеку лицо, перетянутое лентой табина. – Дом во имя стяжательства, скудоумия и гордыни. Во славу их он строится, а не во славу Божью. Шпили, башни… окна расписные… мамоны царство!
Збышек не знал, что ответить, и Схоластика, точно почувствовав, продолжила:
– Ты пришлый. В твоём краю, я знаю, тихо верят, без напускного. Строят у вас такие вертепы?
– Я видел, пани, как вы сделали чудо, – как можно спокойнее повторил Збышек. – Слышал, что говорят о вас…
– Услышь, что сама я говорю: чистым сердцам костелы не нужны!
Збышек отвернулся и напряженно уставился на угли. Было и зябко, и тепло, и хотелось выспаться. Наесться. Забыться.
– Не должно так, пани. Из-за грехов одних душ, вы другую в беде бросаете. Не знаю, есть ли в этом правда, но какая-то…
Збышек не договорил и, плюнув в костер – тот возмущенно зашипел, – пошёл прочь.
* * *
– Если бискуп коронный на изгнание нечистого даст разрешение, – отвечал ксендз, – то наш приход и выделит кого в помощь.
– Вы мне что же, в Волотву предлагаете ехать, пока человек там… там…
Збышек ткнул в сторону болот, под которыми и висел до сих Ольгерд.
– Пан мастер, мне надобно исповедать умирающего, – сухо ответил ксендз. Он прикрыл двери плебании, которой хватило было на полк или два, и направился к ратуше.
