Дрорег видит, как толпа за столами бузгает пиво, проливает пиво, рыгает пивом. Гудит.
Дрорег видит в тени за сценой жалкого скрюченного мистера Фистфута. Брошенного, никому не нужного лауреата какого–то там конкурса в Жезове.
— Мистер Фистфут давно здесь не появлялся, так ведь? — говорит Дрорег.
— Только пусть зайдет, целым ему не уйти, — ворчит гоблин. — Слишком многим здесь этот горе–артист задолжал.
— Ему неважно платили? — спрашивает Дрорег.
— Хозяин давал Фисфуту пол-аконита за вечер, — гоблин слизывает муху, прилипшую к горлу бутылки с сиропом. — Но балахонник и этого копья не стоил.
— Очкарика-балахонника ищите? — подходит грузный подавальщик.
— Да, долг хочу забрать, — говорит орк. Подавальщик кивает.
— Видел его на прошлой неделе после работы. Очкарик вместе с «ночными феями» стоял вдоль 14–й улицы. Махал проезжавшим машинам.
Гоблин присвистывает.
–Мистер Фисфут? С «феями»? — говорит Дрорег. — Зачем его туда занесло? Без денег. Не себя же…
— Куклу свою, кого еще, — гоблин переворачивает почти пустую бутылку и вытряхивает последние капли желтого сиропа в бутылку с красным. — Вместо грелки втирает клиентам.
Пустая бутылка летит в урну. Дрорег снова глядит на сцену и не видит ничего, кроме пыльных досок. Молча, орк поворачивается к выходу.
Подавальщик хватает орка за рукав пальто.
— Мистер, вы, когда очкарика будете колотить, и от меня добавьте, — улыбается парень. — За двенадцать аконитов, что он мне не вернул. Хорошенько пните его в промежность этим железным башмаком.
Дрорег резко наступает на носок ботинка парня. Кожа обуви под шнурками мнется. Подавальщик вскрикивает и валится на пол.
— Это сапог, — говорит орк, перешагивая воющего парня.
С вечера до самого утра тротуары 14-й улицы кишат «феями» в красных, зеленых, бежевых куртках и полушубках из искусственного меха. Ночь здесь сверкает голыми ногами сквозь рваные прозрачные колготки. Десятидюймовые каблуки, не прекращая, цокают по разбитому асфальту. Десятки, сотни машин брызжут светом из фар, тормозя у обочин. Юные бархатные голоса отовсюду зовут тебя так, как не всякая жена зовет своего мужа: «Милый, дорогой, красавчик, нежный». Пройдись вдоль ряда машин с распахнутыми дверями, и тебе покажется, что торговых сделок на 14-й улице совершают в разы больше, чем на базарной площади или фондовой бирже.
Днем Сара звонила Дрорегу и предложила сегодня поужинать вместе.
— Извини, у меня дело на 14-й улице, — ответил орк.
— На 14-й? — сухо переспросила пока еще миссис Гоффр. — Что же, без справки от венеролога на ужины со мной не приходи.
