Глава 7. Уехать или остаться?
Крестный ход приближался к воротам, а я плелась в самом хвосте, да ещё тапок потеряла в грязи. Выловила его, выбралась на обочину, и тут кто-то крепко подхватил под локоть – сразу зашагала быстрее.
Меня подобрала группа знакомых горожан, но не успела я обрадоваться, как в душе родилась досада. Со всех сторон слышалось стройное пение молитв, а знакомые вполголоса обсуждали городские литературные новости. О том, как прошёл поэтический праздник, кто какие стихотворения читал.
Тщетно пыталась я петь молитвы, сохранять радостно-молитвенное состояние – оно таяло, как дым. Внимание цеплялось за произносимые над ухом фамилии, названия издательств. Так, находясь в самой гуще Крестного хода, перестала в нём участвовать.
Крестный ход, клубясь водоворотами, влился в монастырские ворота, растёкся по двору, тонким ручейком потянулся в церковь. Там звенели голоса монахинь – шло окончание Богослужения.
Под раскидистыми соснами во дворе монахини и паломницы накрывали на узкие деревянные столы. Столы были оббиты клеёнкой, ветерок трепал свисающие края, развевались кончики платков и шарфов паломниц.
Издалека увидела я тонюсенькую фигурку Анютки. Матушки Елены не было видно – она пела в храме.
А меня обступили знакомые:
– Поехали с нами в город!
Я молчала, раздумывая, хочется ли мне покинуть монастырь. Если честно, желалось только одного – добраться до кровати. И упасть. Закутаться в одеяло. Но можно ли сейчас, среди бела дня, одной, вернуться в келью, как в гостиничный номер?
– Устала, надо бы отдохнуть, – ответила я.
– У нас и отдохнёшь! – голоса звучали обрадовано.
– Мне нужно собраться…
– Собирайся, подождём! – голоса звучали всё настойчивей.
– Сумка тяжёлая, – я всё ещё раздумывала, – и до остановки далеко идти.
– Поможем, и дойти, и донести!
– Надо предупредить матушку Елену, – что-то во мне сопротивлялось их уговорам.
– Конечно! Мы тут подождём.
Я медленно поднималась по лестнице, и думала, что, если поеду в гости, то окончательно растеряю ощущение церковного праздника. Молитва, которая пелась в душе весь Крестный ход, почти затихла, словно пересыхающий ручеёк.
Хотя, думалось мне, можно не ехать к знакомым. В сумке лежит ключ от комнаты, которую во время учёбы снимала дочка. Хозяйка ведь будет не против, если я переночую ночь-две…
В келье собрала сумку. На обратном пути осторожно заглянула на клирос. Матушка Елена быстро шагнула ко мне.
– Не уезжайте! – матушка Елена печально посмотрела на меня, – Почему Вы собрались уехать?
