Дело было перед очередным ВТЭКом (комиссией для определения группы инвалидности), и для меня посещение ревматолога было чистой формальностью. Сейчас придет Альбина, напишет диагноз пострашнее, чтобы наверняка вторую группу продлили, и – все в порядке…
Очередь понемногу росла, начались обычные разборки: идти по номерам на талонах или в порядке живой очереди. Мне беспокоиться было нечего, иду второй, в крайнем случае – третьей. А вот первая, с талоном №7, волновалась. Ничего себе, прийти ни свет, ни заря и оказаться отброшенной в конец очереди, мало ли что на талонах пишут! С нею не соглашался талон №1, который только что заявился. Очередь гудела.
Вместо Альбины появился Андрей Андреич. Я его уже сто лет не видела. И он, конечно, меня забыл.
Андреич был из породы ужасно некрасивых мужчин, которые жутко нравятся женщинам. Держался он, маленький, хромоногий, широконосый и узкогубый, крайне надменно, разговаривал бесцеремонно, но ему все прощалось. За что? Я думаю, что грубость и злость порою лучше безразличия. Все-таки внимание, пусть и со знаком минус.
Едва вывернув из-за угла, он рявкнул, вернее, вякнул голосом, не допускавшим возражений:
– Заходим по талонам!
Очередь, сопя и ворча, послушно перестроилась. Я зашла:
– Здрасти… – и поняла, что точно меня не помнит.
– Чем лечитесь? – начал он допрос.
Я терпеливо перечислила.
– Все?! Это не лечение! Это только обезболивание! Вы – не лечитесь, уже много лет! Вы должны лечь в больницу!
– Кто же против! – с жаром подхватила я, – Сколько лет уже «мест нет, мест нет»!
– Я выпишу лекарства новые, пролечитесь, – уже спокойнее забубнил он, царапая что-то неразборчивым почерком в карточке, – приедете через месяц, сначала – на прием ко мне, потом – в отделение кардиологии.
– Спасибо, до свидания!
Ответа не последовало.
… ВТЭК я прошла благополучно, даже слишком. То ли каракули Андреича помогли, то ли нынешний приказ Президента о бессрочных пенсиях, но в этом году меня совсем не мучили. Мельком осмотрели, даже не приказали раздеться и делать упражнения, дабы убедиться, что суставы не гнутся. А когда объявили, что дают вторую бессрочную, я завопила на весь кабинет:
– Ой, спасибо вам, люди добрые! Здоровья вам!! И деткам вашим!
Домашние мне заявили:
– Ну и смысл тебе в больницу ехать? Бессрочную ведь дали.
Но я, запомнив возмущение Андреича по поводу «нелечения», решила – еду. Вдруг нашлось лекарство от моей болезни, и я выйду из больничных стен если не исцеленной, то хотя бы подлеченной…
