И тут ее настигло откровение. Было тихо. Совсем тихо, не считая мерного гудения закипающей воды. С ней никто не говорил. Ей не надоедала вечно ноющая старуха Смит, которой не повезло умереть от удара, не передав верной служанке семейный рецепт пирога с ливером. Суровый пуританин, так и не привыкший к цветущей флоридской земле и немедленно после смерти перенесшийся на родные йоркширские поля, не явился к ней поведать петушиным голосом очередную грозную цитату из Писания. Даже болтливая, увешанная амулетами старлетка, погибшая в крушении самолета и тем самым избегнувшая неизбежной смерти от передозировки в семидесятых, не надоедала ей, как обычно, гремучей смесью из буддистских, зороастрийских и каббалистических верований.
Мисс Макгинти была медиумом и всю свою сознательную жизнь слышала мертвых. В конце концов, она этим зарабатывала (и неплохо зарабатывала) последние тридцать семь лет. И вдруг неожиданно лишилась дара? Какая неприятная ситуация! Мисс Макгинти машинально залила в заварочный чайник кипятку и направилась к двери, чтобы забрать свежее молоко.
Молока на крыльце не было. На крыльце стояли только пустые бутылки, которые она выставила туда с вечера. Дело было неладно. Мисс Макгинти подняла голову и тут же поняла, что все еще хуже, чем ей представлялось. Улица была полна разномастного народа, разодетого так, будто наступил Хэллоуин. Мелькали бархатные, атласные, парчовые наряды, совсем уж допотопные холстины и живописные лохмотья. Во множестве присутствовали белые пелены и черные строгие костюмы. Между тем, народ в этих странных одеждах был вполне себе живой, здоровый, но по большей части смущенный и растерянный. Люди недоуменно озирались по сторонам, а в глазах их светилось любопытство. Впрочем, любопытство это они не спешили удовлетворить, потому что все спешили куда-то на восток.
Мисс Макгинти подумала, что вчера восток был вроде с другой стороны. Но было утро, и солнце должно было светить на востоке, где оно и светило необычайно ярко, привлекая к себе все эти толпы, заполонившие улицы городка.
– Мисс Макгинти, мисс Макгинти! – среди народа она различила преподобного Томлисона и приветливо кивнула ему головой. Тот пробился к крыльцу и недовольно спросил:
– Что же Вы стоите, мисс Макгинти? Почему не торопитесь на суд? Разве Вы не слышали трубу архангела?
Мисс Макгинти встревожилась.
– Уж не хотите ли Вы сказать, преподобный, что настал день Страшного суда?
