– Заболела? – участливо спросил Семён.
– Да, чахотка, – грустно сказала лесная собеседница. – И вообще мне давно пора к родителям и бабке. Надоела эта сырость лесная! А там тепло, хорошо и самовар с шаньгами…
– Так чего же не уходишь? – удивился Семён.
– Вот как раз и собиралась. За баловство свое и жестокость детскую уже расплатилась. Я ведь, знаешь, какая была, над прислугой, как могла, издевалась. А они же крестьяне безропотные, все сносили.
– Угу, и кольцо с рубином ты у матери украла, а родителям сказала, что его кухарка взяла! – с укором сказал Семён.
– Мог бы и не говорить, – махнула рукой девчонка. – А что я могла сделать, если очень мне оно нравилось! А матушка ни за что бы мне его не отдала. Незадолго до смерти своей я здесь его и потеряла.
– Ну, вот и поплатилась за свой оговор!
– Ууу, без тебя тошно! – Девчонка чуть не заплакала. – Теперь-то ты понимаешь, что непростое это кольцо? Мне его позарез надо матери вернуть. Так сказать, в знак окончания моих мытарств.
– Понял я, – решительно ответил Семён. – Будет тебе твое-материно кольцо. Прямо с утра завтра к Вере пойду и заберу.
– Только просто так она не отделается! – капризно сказала девчонка. – Пусть еще мне и сережки свои отдает. Золотые, с жемчугом. В знак компенсации.
– Женщины! – снисходительно сказал Семён. – Ладно, жди своих подарков. Завтра принесу.
– Спасибо, Семён! – радостно воскликнула ведьма. – А сейчас тебе домой пора возвращаться, скоро уже светать начнет.
– Да уж, а путь-то не ближний предстоит, – задумчиво ответил Семён.
– Ну, в этом можешь довериться мне!
Девчонка подошла к Семёну, встала на цыпочки, обвила тонкими руками его шею и поцеловала в губы. Семён, почувствовав холодное касание, отшатнулся, но в этот момент земля как будто заходила под ногами, и он потерял сознание.
***
Семён проснулся дома, в своей постели, когда короткая стрелка на часах подползала к десяти.
– Что ж это я лежу-то! – хлопнул он себя по лбу. – Мне же к Верке надо скорее бежать!
– Только домой к ней беги, а не в магазин, – ответил с потолка Арсений. – Верка сегодня с кровати встать не смогла, совсем ей худо.
– Ох уж эти бабы, сороки, – ворчал Семён, спешно одеваясь. – Дались им эти блестящие побрякушки.
Дверь Семёну открыл Верин муж. Вид у него был растерянный.
– Семён! А я уже сам собирался к тебе бежать! – сказал он вместо приветствия.
– Ну, вот видишь, как я вовремя, – хмыкнул Семён, разуваясь в прихожей. – Как там Вера?
– Проходи, сам увидишь.
