Больше директор ничего не сумел сказать — перед ними вновь возникла фигура Аксиньи.
— Если не придете — уберу пироги в чулан!
На этот раз лицо Аксиньи было не на шутку сердитым, губы поджаты. Даже Нюра не решилась отказаться и распорядилась:
— Мойте хорошенько с мылом руки и — в избу!
До чего же вкусными оказались теплые пироги с тонкими ломтиками картофеля, с луком и постным маслом! Аксинья нарезала их большими кусками и непрестанно потчевала, забыв досаду:
— Ешьте, ешьте, родимые! Притомились, наверно. Все в один раз вам сделать надо!
— Завтра утята прибудут, — напомнила Нюра и спросила Аксинью: — А корма еще не привезли?
— В полдень хотел Николай приехать, — взглянув на бойкие ходики, ответил за жену Петр Степанович. — Припоздал что-то. Привезе-е-ет, — успокоил он Нюру.
В сторожевой избе было солнечно, уютно. Запах пирогов перемешивался с легким сосновым ароматом, исходившим от бревенчатых стен.
Потом ходили по загонам, еще раз осмотрели навесы, кормушки. Спустились к озеру, и Сенька Болдырев пробежался по воде босиком.
— Эх, искупаться бы!
— Корма привезли! — звонко прокричала Аксинья, и все поспешили к складу.
Возле него стояла подвода, груженная мешками и бидонами. Парень в сером, залатанном на рукавах пиджаке уже начал стаскивать мешки. Он застенчиво улыбнулся подошедшим и встал, опустив большие руки.
Катя кивнула ему как старому знакомому. Это Коля Боровков, его изба стоит в селе напротив Катиной.
— Корма привез, — сказал возчик.
— Очень хорошо, принимай, заведующая, — повернулся Шатров к Нюре.
Нюра зарумянилась, взяла из руки парня листок бумаги.
— Комбикорм, костная мука, пшеничные отруби, рыбий жир… — читала она шепотом. — А обрата почему нет?
— Завтра, — коротко ответил парень. — Свеженького…
Корм приняли и снова взялись за работу. Теперь ребятам помогал и Николай, сколачивал с мальчиками длинную скамью на улице, мастерил стол, водрузив широкую столешницу на врытые в землю столбики.
Незаметно спустились сумерки. Пришло время расставаться. Шатров и мальчики уселись на просторную повозку Николая.
— Ну, счастливого вам житья, успехов, кортогузцы! — взволнованно сказал на прощание директор. — До завтра!
Девочки стояли полукругом и долго смотрели вслед повозке, медленно удаляющейся по неровной дороге. Светлана Ивановна помахала рукой, и Виктор Николаевич несколько раз высоко в воздух подбросил свою фуражку.
