А вот ещё один похожий пример:
Чем быстрее одна система отсчета движется относительно другой, тем сильнее расширяется время этой стремительно уносящейся системы отсчёта. сие означает, что время замедляет свой ход. Для световых лучей более нет времени; если бы некие частицы стали двигаться со скоростью, превышающей скорость света, то мы, пребывающие в нашем временном отрезке, видели бы эти частицы не в будущем, а в прошлом. Эксперимент, проведенный в 1976 году, наглядно свидетельствует о расширении времени.
Известно, что период полураспада мюонов, тяжелых собратьев электронов, составляет полторы миллионные доли секунды. В лабораторных условиях мюоны удалось разогнать до скорости, равной 99,94 процента скорости света. Тут-то и выяснилось, что продолжительность их жизни действительно возросла в 29 раз.
Подробнее о сверхсветовой скорости мы поговорим позже. А сейчас я могу сказать только одно. Если бы некие частицы могли двигаться быстрее скорости света, то мы не смогли бы увидеть их ни в будущем, ни тем более в прошлом. Мы вообще не смогли бы их увидеть! Ни один современный прибор и ни один луч света не смогли бы угнаться за подобными частицами, чтобы зафиксировать их существование. Но даже если бы экспериментаторам удалось разогнать какую-то известную нам элементарную частицу до световой скорости или чуть больше, то на этом рубеже такая частица, наверняка, просто исчезла бы из пространства ускорителя, и мы опять-таки не смогли бы увидеть ни её самоё, ни её световое эхо, как о том думают физики.
Что же касается увеличения продолжительности жизни мюона, ускоренного до субсветовой скорости, то здесь нет ничего удивительного. Последователи Эйнштейна называют это эффектом замедления Времени, а я обычным замедлением движения каких-то структурных процессов внутри мюона в следствии возрастания его массы. Исходя из расчётов специальной теории относительности, при достижении материального объекта скорости близкой к скорости света, его масса будет возрастать до бесконечности. Если мы говорим о полураспаде ускоряемой частицы, то её непрерывно возрастающая масса, по всей видимости, каким-то образом замедляет процесс распада мюона. Следовательно, происходит обычное торможение внутренних процессов частицы, но никак не Времени.
Сделав такую словесную поправку, мы не нарушили никаких физических законов, но ситуация с мнимым замедлением Времени стала более понятной.
Эйнштейн совершил научный подвиг. Превратить абсолютное Ньютоновское Время в относительное, это уже великое достижение. Но тут же возникает вопрос, почему Эйнштейн не пошёл дальше и не назвал вещи своими именами? А может он сам заблуждался по данному поводу, или ему просто было удобнее использовать в своих теориях уже привычный термин пространство-время вместо непривычного пространство-движение. Во всяком случае, в научно-популярной литературе нет упоминаний о том, чтобы Эйнштейн ассоциировал Время с Движением. Или для него это было само собой разумеющимся фактом?..
