– Привет! – говорит. – Что случилось?
– За спичками я, – отвечаю. – Вообще, как дела у вас в целом?
– Нормально! – не понял Серёга. – Едим, – говорит, – свой мы завтрак.
– А как же картошка с приправой? – его я спросил с подозреньем.
– Да всё как обычно! – захлопал глазами, смутившись, Серёга. – Зайди, посмотри, коль не веришь!
Зашёл, поглядел я. И точно, картошку едят они с луком.
– А запах куда подевался?
Прониклись они беспокойством, носами усиленно дышат.
– Действительно, кажется, запах исчез безвозвратно куда-то.
– А вкус не пропал ли случайно?
Подумали. Вновь пожевали. Махнули рукой: не до вкуса, отстань, мол, и так заморочек хватает нам в будничной жизни. Со всех нас сторон новостями тревожными грузят без пауз, а тут ещё ты заявился. Хорошие люди – соседи, и интеллигентные даже, но жизнью замотаны шибко. «Ну ладно, – подумал тогда я, – неважно, потом разберёмся». Съел завтрак, пошёл на работу. Иду мимо мусорки, воздух ноздрями вдыхая тревожно. Нет запаха! Ну да и бог с ним! Не первая в жизни потеря! Плечами пожал, торопливо продолжил свой путь на работу. Спустившись в метро, удивился я вновь всё по той же причине.
Впервые в вагоне я ехал, не чувствуя запахов вовсе! Ни пота и ни одеколона, ни прочих прелестных субстанций, которые нас атакуют, лишь только садимся мы в поезд. И новое то ощущенье, признаться, мне нравилось даже, но всё это странным казалось.
И, судя по тем пассажирам, что мир ещё воспринимали, лицом не уткнувшись в смартфоны, мои впечатления в общем и целом они разделяли. В их взглядах нервозность сквозила, и лёгкое недоуменье читалось в глазах беспокойных. Но общая серая масса, по-прежнему пялясь в смартфоны, была ко всему равнодушна.
Смотря в безучастные лица, подумал я вдруг: в веренице бесцветных бесформенных будней, разбавленных лишь новостями о всех мировых катаклизмах, мы все потеряли способность любым чудесам удивляться. Годами, а может, веками мы движемся тем же маршрутом. Как роботы, как автоматы, мы едем уныло в конторы и офисы, и на заводы, в больницы и школы, не видя, что часто вокруг происходит. Меняются лишь инструменты, приборы и гаджеты, мы же становимся их приложеньем, в рабов превращаясь послушных, и этот процесс бесконечен.
Так думал я, стоя в вагоне, и мысли меня удручали. Но девушку тут я увидел, которая книгу читала. И книга была настоящей, а не электронной подделкой. А в наше смартфонное время такое увидишь нечасто. Сидела она чуть поо́даль, но что-то меня подтолкнуло, и через толпу пассажиров протиснулся к ней я поближе. И, чудо! Едва уловимый, духов аромат её нежный почувствовал я в ту секунду! И это, заметьте, в вагоне, где не было запахов вовсе! И я, как болван распоследний, взирал на неё изумлённо. Наверное, пристальный взгляд мой её потревожил, и быстро она на меня посмотрела. Цвет глаз её был тёмно-карий, а взор, словно омут глубокий: серьёзный и чуточку грустный. От взгляда её растерявшись, слов умных не смог отыскать я. Не выдумав лучше предлога, я глупо спросил:
