Гуру и ученик | страница 17
***
Другой крайности, по отношению к неисправимым интеллектуалам, подвержены те, кто приезжает в Индию в поисках «духовного опыта». В силу в большей или меньшей степени вымышленных историй или даже подлинных, но неверно истолкованных фактов они уповают на то, что где-то за поворотом встретят гуру, который взглядом или, прикосновением приведёт их в состояние экстаза. Они стремятся к так называемым мистическим видениям и звуковым эффектам, или, говоря более прозаическим языком, к трансу, который позволит им забыть о реальном мире, ставшем для них тяжкой ношей, а также с удовлетворением получить право называть себя «духовными людьми»[56].
Индия не испытывает недостатка в личностях, обладающих способностями, а то и реальными силами паранормального происхождения, и обладание этими «сиддхи» играет немаловажную роль в привлекательности некоторых известных гуру, не говоря уже о мошенниках, использующих подобные явления ради приобретения богатства и славы.
Однако величайшие учителя вновь и вновь напоминают нам, что всё это вторично и не имеет ничего общего с подлинным духовным опытом. Конечно, некоторые гуру используют свои способности для стимуляции постепенного духовного роста учеников, но даже в этом случае необходимо предпринять все усилия, чтобы не дать ученику перепутать эту «приманку» с реальностью и разрушить свою духовную жизнь. Случается также, что психологические особенности некоторых людей заставляют их такими феноменами отвечать на глубинный опыт, особенно когда их ум слишком слаб, чтобы выдержать подобный шок. Но никогда не следует забывать, что в этих явлениях нет ничего духовного: они могут стать следствием не только некоторых видов пранаямы или йогической концентрации, но и употребления наркотиков или умственного потрясения.
Грустно видеть, что столько людей проявляют нездоровый интерес к таким феноменам, более того, пытаются создать систему, взяв за образец духовного прогресса подобный опыт, который на самом деле носит лишь исключительный характер. Способности даже самых выдающихся и самых подлинных мистиков всегда соотносятся с их личностной и индивидуальной обусловленностью и лишь некоторые из их общих черт могут носить универсальный характер. Тот, кто хочет заниматься сравнительным анализом разнообразных форм духовного опыта, проявившегося в различных культурах, никогда не должен упускать из виду этот факт.