Опыт Я невозможно ни выразить словами, ни сделать объектом эксперимента. Этот всеобъемлющий опыт достигает самих основ существа, или, иными словами, исходит из этих основ, раскрывает эти основы и преображает всё существо, затронутое у самого его источника.
Тот, кто испытал этот опыт, свидетельствует, что он всегда с ним, и он рассматривает всё, что ранее пытался выразить или осознать, в его свете. Кажется, что «я», которое он обычно осознавал, исчезло. Отныне его Я исходит из тех глубин существа, в которые не может проникнуть никакая идея и которым невозможно дать никакого определения. Ограниченное и интровертное эго сгорело в его безжалостном пламени. Не осталось в нём больше места ни для единого атома самости и эгоцентризма.
Именно поэтому джняни не изолирует себя от людей и не пытается убежать от семьи или общественных обязанностей под предлогом необходимости внутреннего одиночества, хотя и может периодически погружаться в неизбежное молчание, как это делал Рамана Махарши, дабы приспособить свой ум к всеохватному потоку света. В то же время не будет джняни погружаться и в труды, в карму под предлогом того, что он делится своим опытом с человечеством. Будучи свободным и в высшей степени безразличным, он позволит Духу вести его согласно Его воле. Зачастую западного человека привлекают обыкновенные подделки под бхакти или джняну.
Его либо завораживают чистые абстракции или идеи высшего опыта, либо захватывают «практики», создающие иллюзию того, что он достиг каких-то «высот». Как следствие, он живёт в псевдодуховной атмосфере, которая лишь способствует росту его эго (о чём он даже не подозревает!) под видом высокопарных разговоров о Пустоте и Не-Сущем. С высоты своего аристократического «просветления» он жёстко критикует тех, кто, по его мнению, остаётся на низком уровне мифов и ритуалов, не осознавая, что сам он также одержим мифом, ещё более отдаляющим его от Истины, чем мифы, которые он выявляет в других.
Джняна и бхакти не являются «состояниями ума»: на глубинном уровне они суть опыт Полноты. Пока они затрагивают лишь одну сторону человеческой природы — к примеру, разум и эмоции, — мы можем быть уверены, что человек ещё очень далёк от реального опыта. Для Индии духовный опыт невозможно отделить от фундаментального обращения и мумукшутвы, желания спасения, неизбежно приводящего нас во внутренний центр нашего существа, интегрирующего наше бытие через выбор вечного,