- Не смей больше! Надоел! Дурак! Пошел вон! – беснуется моя беда, которой я так сильно мешаю строить личную жизнь, и, презрительно тряхнув гривой волос, разворачивается и уходит обратно в универ.
А я остаюсь.
Машинально обтираю лицо от лепестков, радуясь малодушно, что не приволок розы… Было бы больнее, однозначно. Разворачиваюсь и иду к выходу.
Вслед мне свист, впрочем, быстро прервавшийся, и возбуждённый гомон. В общем фоне выделяется завистливый женский голос:
- Блин, такой мужик… Я б сразу дала. Дура Добровольская…
Я иду прочь, думая, чего ж меня так сильно вштырило. Мне готова дать каждая первая, а мне нужна только та, что смотреть не меня не хочет.
5.
- Олег, привет! Ты тут чего?
Приятель из зала, имени которого не помню, таращит удивленно глаза, но я не отвечаю, киваю, прохожу мимо, в толпу народу, словно трактор, целину пропахиваю.
- Олег, погодь, погодь… - на моем пути встает уже Фома, - она вон там… Без резких движений, Олег. Мне тут еще работать.
Я показываю взглядом, что в себе и реагирую на предупреждение, смотрю в нужном направлении. И замираю, не в силах даже вдох сделать.
На высоте, там, где обычно тусят гоу-гоу, под лучами стробоскопа танцует богиня. У нее длинные, до задницы, волнистые волосы, тонкая, гибкая фигура, и двигается она так, что все внутри встает и нихрена не падает. Она – словно не с этой планеты, словно из космоса прилетела, настолько нереальная в своем блестящем коротком платье и таких же блестящих сапогах до середины бедер. На ком-то другом этот наряд выглядел бы шлюховски. На ней – идеально. Она танцует, двигается медленно, в такт музыке, извивается тонкая фигура, длинные волосы шевелятся, словно водоросли под водой, мягко и завораживающе. Во рту сухо, как в пустыне. Взгляд невозможно оторвать от танцующей на подиуме богини. Неосознанно делаю шаг к ней.
- Олег… Ты понял, да? – голос Фомы практически не слышу, он сквозь вату в ушах доходит, смысл упускается.
Мне не надо ничего понимать. Мне надо к ней. Чем ближе подхожу, тем яснее вижу, что не одного меня богиня в серебристом платье поразила. Фиксирую со всех сторон оценивающие голодные взгляды. За каждый готов убивать. Прямо сейчас.
Фома идет следом, чувствуя грядущую задницу и, наверняка, ругая себя за то, что вообще маякнул про Лару. Но он – мой друг, он не мог по-другому. Мы с ним позже сочтемся, а пока что… Пока что надо забрать мою персональную беду отсюда. А то я ведь устрою… Я ведь и так не сильно себя контролирую. По крайней мере, встречные мужики от меня отлетают, как кегли, Фома только и успевает самых обиженных и желающих разобраться тормозить и успокаивать.
