Мы шли рассекая тьму факелом. Воздух был сырым и неприятным. Смотря себе под ноги и пытаясь по возможности держать контакт с одной из стен, мы двигались быстро и решительно. Промедление стоило нам драгоценных минут, что были нам отведены шестью факелами. Я осознавал, что дедушка хоть и был здесь, но мог к примеру, не выбраться из пещеры, кто знает, когда он нацарапал этот знак что был при входе. Но я пытался мыслить более оптимистично.
– Коннор, а что значит знак твоего дедушки?
– Знак? – я задумался, продолжая продвигаться вперед, – дедушка говорил, что этот знак в форме песочных часов как символ времени. Нижняя часть – это жизнь человека, она конечна, когда последняя песчинка, отведенная тебе, упадет – жизнь завершится. А верхняя часть не имеет верхней линии, как крышка часов, это символ самого времени что оно неисчерпаемо, и когда человек умирает, время продолжает идти. Такая вот его интерпретация круговорота жизни.
– Значит человек как сосуд, который перестанет существовать, когда полностью наполнится, а время продолжит идти как ни в чём ни бывало?
– Мрачновато в твоей интерпретации.
– В моей? – Эмма легонько пнула меня локтем в рёбра, – Я лишь перефразировала. Дедушка твой – тот еще философ.
– Есть такое, – сказал я и резко встал на месте, Эмма от неожиданной остановки врезалась в меня.
– Что случилось?
Я медленно наклонил факел ближе к земле, освещая кровавый след, ведущий вглубь пещеры. Мы с Эммой обменялись обеспокоенными взглядами, и стали медленно продвигаться вдоль следа. Факел стал угасать, и Эмма, ни медля ни секунды, поднесла к огню другой, который держала наготове. Я тихо положил в сторону то, что осталось от первого, и забрал у Эммы новый. Свериться с часами я не мог, но по ощущениям прошло точно не больше двадцати минут.
Мы продолжали медленно и настороженно двигаться. Я шепнул Эмме чтобы она достала револьвер из моего пояса, и была на стороже. Шаг за шагом след становился все более заметным, пока в один момент мы не наткнулись на ботинок, который Эмма опознала как часть формы стражников Возывшения. Сомнений не оставалось, кровь была человеческой. Я посмотрел на Эмму, и она кивнула показывая готовность идти дальше.
Мы старались по максимуму не поднимать шум, при этом продолжая идти быстро. Опоясывающую нас тишину в миг разрушил оглушающий рев. Он раздался метрах в ста от нас, и эхом разнесся по всей пещере. Кто бы это не был, гостеприимства мы не ждали. В месте где мы стояли пещера уже не напоминала коридор, скорее это был большой холл с уймой пустого пространства, где тут и там из земли торчали куски скалы, за которыми мы быстро решили спрятаться.
