Зернов вошел в холл. В полумраке гербового зала виднелся упавший и почти сгнивший остов так и не убранной рождественской ели. Зернов пересек прихожую, слушая, как его шаги по мраморному полу звонко отражаются от стен пустого здания. Он поднялся на второй этаж – по левой, «корнетской», лестнице, конечно же. Спальня эскадрона была пуста – всю мебель вывезли, оставив лишь проваленные местами полы да пустые цепи от ламп. Осторожно, чтобы не свалиться, Зернов прошел в дальний угол комнаты и присел на корточки. Его надежды оправдались – пол здесь не пострадал. Паркетные доски легко поднялись, открывая взгляду тайник, устроенный еще первыми воспитанниками училища. На дне лежал роскошный кожаный футляр. Аккуратно, стараясь не повредить, Зернов достал его из тайника и раскрыл обложку. Под ней, на пожелтевшей бумаге, открылась надпись, сделанная изящным каллиграфическим почерком: «Звериада славного Дмитриевского кавалерийского училища». Зернов нежно провел рукой по тетради и прошелестел страницами до самой последней.
Запись на ней, сделанная второпях поспешной юношеской рукой, гласила: «Рождественская ночь 1880 года, сказание о призрачном кадете. Записано юнкерами Макаровым, Карповым, Свойским, Капьевым и Зерновым». По щеке бывшего юнкера, а ныне – взрослого мужчины с повязкой на глазу, скользнула одинокая слеза.
Послесловие
Для начала я хочу сказать спасибо, что прочитали этот рассказ (ну, или хотя бы заглянули в конец, чтобы узнать, кто оказался убийцей – тоже люблю иногда устраивать себе такие спойлеры, так что никакого осуждения). Еще нужно извиниться – не ожидал, что написание займет так много времени, ведь предыдущая часть вышла в октябре 2021 года. В результате морозно-зимний рассказ выходит в мае. Увы, писательство это ни разу не точная наука и не моя основная работа, вот и пришлось ловить вдохновение и свободное время.
Напомню, что «Архив Корсакова» – это просто эдакий костюмированный детективный «ужастик», без претензий на полную историческую достоверность и аутентичность. В нем есть как сознательные анахронизмы, так и (вполне возможно) ошибки, допущенные по невнимательности или незнанию, за что прошу прощения. Осмелюсь лишь заметить, что никто особо не обращает внимание на картонные декорации Клаузенбурга и говорящих по-английски крестьян в каком-нибудь «хаммеровском» «Дракуле». Вот и в «Архивах» герои общаются вполне современным языком с минимальной щепоткой необходимого исторического флёра. Выбор сознательный, на стилиста «под Чехова» я не претендую. При этом, я старался уважительно отнестись к описываемой эпохе и передать хотя бы часть атмосферы периода истории, который вызывает у меня лично живейший интерес. А теперь – уже традиционный рассказ о том, что в «Деле о призрачном юнкере» было выдумано, а что существовало в реальности.
