– Никак нет! – устало и с некоторой злобой отвечал Кошечкин. – Я волок его до конца, а бросил, потому что он уже был мёртвым. Я в него не стрелял.
– А доказательства? А?! Нет их у вас, сержант! Вы, ведь, не стреляли!
Особист взял со стола ППС, с которым сержант ходил и принялся деловито его разглядывать.
– Хе-хе! – усмехнулся капитан. – Хороший автомат у вас, Кошечкин.
Он вытащил из него магазин и снова прищурился.
– И надо же! Патроны все на месте! – с наигранным удивлением продолжил он.
Положив оружие на стол, капитан взял ТТ, что тоже принадлежал сержанту. Вынул магазин.
– Ух ты! Представляете! – презрительно усмехнулся особист. – А тут-то всего шесть патронов! А должно быть восемь.
Он передёрнул затвор, и на стол упал ещё один патрон.
– Ого! Семь! А где же восьмой? Никак в кармане прячете, а? – злобно посмеивался офицер, а затем резко положил оружие на стол и гаркнул. – Это вы его пристрелили! Вы, из трусости!
– Я стрелял ему в ногу, когда взял в плен, – стоял на своём Кошечкин, чувствуя, как злоба подступает к нему, а кулаки сами по себе сжимаются. – Больше я с ним ничего не делал.
– Тогда как получилось, что он сдох у вас на руках?!
В разговор вмешался комбат, который всё это время сидел в углу и нервно курил, смотря на своего разведчика.
– Успокойтесь, товарищ капитан, – сказал он. – Сержант Кошечкин – хороший боец с отличными показателями, орденоносец, между прочим. Да, что «языка» недонёс – плохо, но тут-то я его и сам накажу. В конце концов, немцы же его не взяли, а потому о наших планах ничего толком не знают…
Особист перебил его резким криком:
– Вы мне зубы не заговаривайте, товарищ майор! Своего солдата выгораживать не надо! Если он трус и предатель – я докажу это!
Он раскрыл какую-то папку и принялся листать.
– Что вы там говорили? – презрительно спросил капитан. – Боец с отличными показателями?
– Так точно, – тяжело вздохнул комбат, с сожалением глядя на сержанта.
– Хе-хе! А что же этот самый «отличник» у вас учинил в прошлом году?
– Не понимаю…
Майор нахмурился.
– Ну, как же? Вот тут сказано…
Капитан ткнул пальцем в одну из строчек.
– … «учинил пьяную драку, в ходе которой избил сослуживца». Как это понимать, а? Он же у вас «отличник», как вы говорите! Орденоносец!
Комбат тяжело посмотрел на Кошечкина, а затем на особиста.
– За тот инцидент, товарищ капитан, я его уже наказал. Сержант Кошечкин искупил свой проступок кровью, даже медалью!
– Это перед вами он его искупил, – усмехнулся офицер, – а перед партией – нет.
