– Креветка, смотри, Луна! – Хоис Абрамович услышал голос Максима. Естественный спутник Земли виднелся чуть внизу. Его изображение, не искажённое атмосферой, было неестественно чётким и резким, как нарисованное умелым гравёром. Хоис Абрамович не преминул спросить:
– Дети, а кто первым побывал на Луне?
Роза задумалась. Она уже не пыталась воспользоваться помощью браслета. Наморщив лобик, она неуверенно произнесла:
– Армстронг… Луи Армстронг, правильно?
– Почти правильно, Армстронг, но не Луи, а Нил. Луи – это музыкант.
– А зато я знаю, кто первым высадился на Марсе! – выпалил Максим.
– Ну и кто же?
– Константин Ермаков, Джоан Ливингстон и Чжи Си Цин!
Первая международная экспедиция на Марс состоялась тридцать лет назад и открыла новую эру в освоении околосолнечного пространства. Марсианская гонка начала века сменилась очередным витком международного сотрудничества. Человечество наконец-то осознало, что проще, да и дешевле, отправить в космос одну объединённую команду, а не пытаться обогнать соперника в этом ненужном соревновании. Возник даже новый термин – марсонавт, который стал использоваться вместо космонавтов, астронавтов и тайконавтов. Уже через десять дет число марсонавтов достигло полусотни. А когда Арес-50 доставил на околомарсианскую орбиту два МТ-портала – приёмный и передающий – освоение красной планеты пошло лавинообразно.
Тем временем кабина разогналась до полутора километров в секунду и вышла на номинальный режим. Ионные двигатели отключились, краткий миг невесомости тошнотой отозвался внутри Хоиса Абрамовича, но генератор Борисова сменил режим, и в кабине снова установилась приемлемая сила тяжести.
Максим зачем-то отстегнулся и встал со своего кресла. Выйдя в кольцевой проход, он внезапно поднялся в воздух и завис, забавно перебирая ногами. Хоис Абрамович наблюдал за ним, повернув голову. Мальчик долетел почти до потолка, оттолкнулся от него рукой и поплыл обратно. Кое-как зацепившись за вертикальный поручень, он неуверенно встал на пол. Снова подпрыгнул, но уже ниже.
– Ах дети, дети, – проворчал Хоис Абрамович, цепляйся ногой на рейку внизу.
– Что это? – спросил Максим.
– Невесомость, конечно. Мы же на антиграве поднимаемся, с постоянной скоростью. Физику помнишь?
– Но когда я сидел… там же тяжесть?
– Это специальная зона для удобства пассажиров. Мало удовольствия чистить кабину после каждой поездки.
– Зачем… чистить?.. – спросил Максим. Но тут к его горлу подкатил комок, лицо покраснело, и он зажал рот ладонью. Сглотнув несколько раз, он потряс головой и вроде бы пришёл в норму.
