Джорг даже завёл себе друга – дворецкого по имени Аддлер, который работает на карлика почти десять лет и знает каждый уголок в этом доме. Сам лично я его не видел, но Джорг показывал его фотографии.
…А теперь буду краток: в воскресенье, спустя два месяца, мы идём в кафе «Закат» и садимся у излюбленного места – у окна. Джорг мрачен и молчит. Я жду, пока он что-то скажет, но в итоге не выдерживаю:
– Что с тобой?
Он нагибается через стол и оглядывается.
– Слушай, помнишь того человека, которому я задолжал?
– Ага.
– Я ему большую часть суммы вернул, но он настаивает, чтобы я подсократил сроки возращения.
– И ты собираешься ещё картины украсть?
– Если не будешь перебивать, я всё выложу. Так вот, а на днях я видел в комнате для коллекционного оружия, что на втором этаже, Аддлера. Он… в общем, за одной большой картиной на стене находится сейф, ну и он… осматривал его.
Намёк на преступление покрупнее?
– И… что? Зачем это ему? Особенно когда ему почти полвека.
– У него жена больная.
– Может попросить и у коротышки, раз он нормальный.
– Они накануне повздорили. Видишь ли, Аддлер и так на грани увольнения, так как коротышка и так подозревает его в нечестности.
И тогда дворецкий решил подтвердить его подозрения.
– Почему тот его не уволит?
– Ну, не могу точно сказать. Может, он в какой-то степени привязан к нему – десять лет, всё-таки… Я не стал уточнять.
Официант приносит нам ужин, и некоторое время мы молча кушаем. Наконец мой мозг переваривает всю информацию, и я откладываю вилку.
– Ты что… Неужели ты и на это пойдёшь ради какого-то долга?
– У него связи есть.
– Это он так сказал? И ты ему веришь?
– Поверь, с ним лучше не связываться.
– Он что, мафиози?
– Нет, но…
– Да где ты его вообще откопал?
Джорг понижает голос:
– Это мой кузен.
– Кузен?! Что…
– Да-да, он мой кузен.
– Но… что… Почему он просто не хочет тебе помочь?
Он отвечает не сразу:
– У нас с ним за последнее время испортились отношения…
– До такой степени, что он даже твоим детям не хочет помочь?
– К сожалению…
– Что произошло?
– Не твоё дело.
– Ладно, ладно… И тебе пришлось так унизиться перед ним?
– Да… И ворую для него, но, признаю, отчасти и для себя.
Я вздыхаю и смотрю в окно. Хочет воровать – пускай ворует. Не моё это дело.
