— Вы знаете, страх - потрясающее чувство. Очень стимулирует. Когда этот черный человек шел за мной, мне так хотелось жить. А свет от фонарей становился все тусклее, и скоро я шла в полной темноте. Потом из-за дома вышли они. Какие-то двое мужчин. И стали молча меня догонять. Я побежала. Из моего подъезда вышел сосед и стал заводить машину. Тогда эти люди отстали и свернули к соседнему дому. Дома уже, я выглянула в окно. У фонарного столба стоял высокий человек в черном. Он смотрел прямо на меня. И тогда свет фонаря стал гаснуть. Он дал мне знак. Скоро я умру.
Витька разозлился. Эта дура еще и по ночам одна ходит. Он с ненавистью взглянул на ее “наплечник”.
— Нахуй пошел! — сквозь зубы процедил он, вложив всю злость в слова. Зверек вонюче пукнул и исчез, развеявшись в воздухе. Девушка, морща нос, смотрела на картину, что висела на выставке.
— Господи, какая бездарная мазня. Что-то голова разболелась. Мне домой нужно.
Оттолкнув с дороги Шульца, девица стала пробираться к выходу из зала. Витька забрал обожравшегося Тайсона со стола.
— Нет, ну ты видел? Черный человек за ней таскается. Выдумает тоже. — сказал Кисюков Тайсону.
— А? — Мишка отлип от колонны, на которую опирался задницей, — Чего выдумывает-то сразу. Ты что, не знаешь про фонарщика? Это же городская легенда. Если девушка возвращается поздно вечером, одна, то за ней может пойти фонарщик. Он будет гасить фонари на ее пути, притягивая к ней людей со злым умыслом. Помогает им, понимаешь?
— Да что ты врешь, не бывает такого. — Витька был раздосадован тем, что “наплечник” удалось убить не с первого раза, и тем, что объевшийся вкусностей Тайсон заснул у него на руках. Да и вообще, Кисюкову здесь не нравилось. Слишком шумно. И девушка так быстро убежала. Даже имени не спросил.
— Я вижу что тебе наша Марго понравилась, да, старик? — Шульц приобнял Витьку, дыша на него перегаром. — Да она малахольная, забей. Это не твое. Пойдем мы тоже по домам, делать тут уже нечего.
Шульц прихватил бутерброд с осетриной и, жуя на ходу, стал бубнить про то, что все выставки одинаковы и к пяти часам дня надо оттуда валить.
В метро инженера разморило, он чуть не проспал свою остановку. Тайсон мирно дремал в капюшоне, изредка ворочаясь. Закупившись в магазине, Витька двинул к дому. На подъездной лавочке сидели бабки. Закивали головами в ответ на приветствие, проводя мужчину цепкими взглядами, стали перешептываться.
— Да ненормальный он… Ни детей ни плетей. Гомосек наверное… — донеслось со стороны бабок.
