Похоронное бюро « Под крылом ангела». - Моран Джурич

Ярик сидел на высоком стуле перед пани Шкловской и сосредоточенно махал кистью. Пани Шкловска никак не хотела зарумяниваться. Несколько слоев грима все равно не придавали желтоватой коже здорового вида. А что поделаешь, рак печени не самый приятный способ умереть.

Но Ярик не отчаивался, это же он, из-под чьих рук вышли шедевры «Зося и в свои пятьдесят два никогда не выглядела лучше. А померла-то она в семьдесят восемь!» и «Пан Крачек просто как живой. Вот-вот встанет и запоет «Хей, соколы». Поэтому он не торопился, и старался довести грим до совершенства. Понятно, что это только на полчаса, пока родственники прощаются с усопшей, что самим покойным безразлично, в каком виде они покинут этот свет. Но парень все равно старался, потому что его дед, знакомя со своим бизнесом, говорил: « Мы, внучек, как привратники, стоим у ворот в посмертье, и пропускать туда должны людей в достойном виде. Чтоб все в них было прекрасно - и лицо, и одежда, и гроб. И чтоб въехали они в царствие небесное как короли. А их родственники, увидев это, щедро оплатили бы твои услуги.»

Перемены случились так неожиданно. Смерть деда, казавшегося вечным, необычное наследство, все это свалилось на студента Вроцлавского университета, мирно изучавшего историю искусств, без десяти минут магистра, как снег на голову. Родители сказали, что Ярик вполне взрослый, чтобы продолжить семейное дело. Хотя, сами они вообще не горели желанием хоть сколько-нибудь поучаствовать в этом. А история искусств это то, за что деньги не платят. А платят за хорошие похороны и качественные гробы. Но, как оказалось, история искусств и в таком деле может пригодиться. После первой растерянности, первого принятого заказа на погребение, Яр немного пришел в себя, и решил привнести в традиционный ритуал немного, как он думал, креатива. Третьи похороны он оформил в стиле Густава Климта.

Темные волосы усопшей были уложены в высокую пышную прическу, шею ее сковывало широкое ожерелье «под золото», удачно прикрывая багрово-синюю полосу от веревки. Пани Сташек повесилась от несчастной любви, как судачили кумушки в костеле. Парчовое платье с глубоким вырезом открывало белую грудь и только сложенные на ней руки держали эту картину в рамках приличия. Золотая ткань окружала покойницу мягкими складками, бледное лицо ее сияло. В гробу лежала климтовская Юдифь. Пришедшие простится убитые горем престарелые родители были просто в восторге, если так можно описать чувства хоронящих близкого людей.