Оморикия | страница 20

…Спустя некоторое время я ее покинул, на прощание нежно поцеловав. Я еще не очень уверенно контролировал времяформы и не решался удаляться на большие расстояния. Вернувшись на палубу, я подмигнул смотревшему на меня во все глаза мальчишке и отправился в каюту спать. Мне предстояло обдумать свои дальнейшие шаги в графстве. Надо было оформить заключительный контракт, проплатить аренду квартиры, заплатить за коммунальные услуги, выплатить кредит. Нужно было восстановить коммуникатор и снять деньги с банковского счета.

Еще мне надо было поговорить со своей подружкой Джейн, – это был, пожалуй, самый тяжелый момент. Я все пытался подобрать правильные слова, думая о разговоре с ней. Хотя, конечно, «правильных» слов здесь быть не могло: ей будет больно, хотя бы потому, что инициирую разрыв я, а не она. Она вообще ни о чем не подозревает. Ведь не мог же я ей сказать о том, что я давно люблю другую женщину. Зачем же тогда я закрутил роман с Джейн? Потому что она – герц, а значит, все как бы понарошку? Ведь с девчонками-катранщицами я не мог так поступить… Там, на острове, – все на виду, и за проступки надо отвечать. В графстве же живут будто бы по шаблону. Вроде бы как фильм про себя смотришь, или в видео игру играешь, – еще немного, и выйдешь на следующий уровень. Работа – есть, квартира – есть, машина – есть, деньги – есть, подруга – есть, сходить с ней в бар – есть… Это называется «социальный статус», услужливо подсказало мне сознание.

Мое ощущение счастья таяло, как голограмма. Мы приближались к границе, и я все больше ощущал себя герцем. «Скажу, что меня напоили старые друзья, и я спал сразу с тремя девахами. И заразился венерической болезнью», – решил я. В конце концов, она же меня полюбила за мою экзотическую дикость. Вот пусть и живет с этим…

Я криво усмехнулся, и почувствовал, как мою грудину заполняет привычный холод. Я посмотрел в зеркало. Мои изумрудные глаза затянуло поволокой, и они стали тускло-зелеными. Мы прибыли в графство Гер.

Выставленный на телефоне будильник звонил пронзительно громко, мгновенно выбрасывая меня из сна. Я нажала на сигнал «стоп» и быстро натянула шерстяные носки, – в доме было холодно и сыро. Пять утра. Девочки спали. У нас были отдельные комнатки-клетушки, но санузел был общий. Надо было успеть принять душ, пока не проснулись остальные.

На первом этаже слышалось бормотание телевизора. «Опять кто-то оставил телик включенным», – с раздражением подумалось мне. Платить лишнее за электричество не хотелось, счета и так были огромными. Безалаберность соседок по коммуналке вызывала у меня досаду. Я не могла дождаться того момента, когда мне можно было отсюда съехать. Меня раздражало тут буквально все. Я ненавидела свою работу и считала каждый день до окончания контракта. Денег, несмотря на хорошую зарплату, я накопила не так уж и много, – жизнь в графстве была сказочно дорогая, хоть и примитивная. Такое ощущение, что за многие годы работы с герцами я тоже стала грубоватой и неотесанной теткой.