– Виа Гарата, любого мастера можно купить, – подала голос женщина. – Если не золотом, то знаниями.
Мы с Эрсой одновременно на нее посмотрели.
– Хочешь, моя Ахана научит тебя тому, чего ты не знаешь? – вдруг предложила она.
Я смотрела на нее, пытаясь понять, что тут происходит. Нет, дело ясное, что дело темное. Эрса Гарата вела себя не так, как подобает благородной особе. Я, конечно, с аристократией дел не имела, но книжек много читала, считала, что леди должны быть интеллигентными, ранимыми и возвышенными, а не пробивными и жестокими. Но да, отчаянные времена требуют серьезных решений.
– Виа, – вновь обратилась к ней женщина. – Я не думаю, что она согласится. Магия доступна не каждому. Сколько эн и энов мечтают о силе, но вынуждены коротать дни в мечтах?
– Я согласна изучать магию, – выпалила, даже не осознав своих слов.
Эрса улыбнулась. Я заметила довольные искорки в ее глазах, но держать себя в руках она все-таки умела.
– И ты не будешь помогать Аре Аргане, ведь так?
Ох, забыла об условиях, а ведь они меня совершенно не устраивают.
– Тогда не согласна, – вздохнула тяжело.
Мой ответ Эрсе не понравился. Но что поделать? Я не могу предать ту, которая мне помогла, пусть у нее характер не сахар.
Развернулась, чтобы уйти, и в этот момент Эрса что-то сказала, но так тихо, что я не услышала.
– Что, простите?
– Ничего, – она слишком невинно улыбнулась. – Я молчала. И тебе советую не распространяться о нашем разговоре. Но если передумаешь, – слова повисли в воздухе, и я поспешила выйти из ее комнаты.
Магия! Мне предлагали научиться магии! Да в другой ситуации я бы все отдала, а тут придется лишь локти кусать и плакать ночами, потому что мечта останется мечтой.
Очнулась от горьких мыслей примерно через десять минут. Но вот за это время я успела уйти достаточно далеко, даже не думая, в какую сторону двигаюсь. Но когда до меня дошло, что я натворила, то застонала в голос.
– Лена, ты – дура!
Мало того, что Эрса увела меня туда, где до этого мне бывать не доводилось, так я еще и сама, собственноножно утопала в неизвестном направлении! Мне памятник поставить нужно, как верному последователю Сусанина. Только тот благое дело делал, а я себе карму порчу.
Задумчивость привела меня в большой зал, по которому гуляло гулкое эхо от моих шагов и тяжелых вздохов. Казалось, оно отражалось от надраенных до блеска полов, отскакивало от мозаичного потолка и возвращалось ко мне, недовольное такой длинной дорогой.
