— Дурой была. Повелась на твои побрякушки, — негромко отозвалась Ирина. Тут она, как мне показалось, глубоко вздохнула и — почти в крик: — Да, за деньги! Да! Если б не деньги, чего бы ты, урод, стоил?! Ты посмотри на себя! Башка облезлая, живот большой, ножки — как спички... Я на тебя, урода, лучшие годы жизни положила. Ни ласки, ни настоящей любви не знала... Но и ты ни копейки в гроб с собой не унесёшь. Да и деньги-то ваши грязные! Обирали пенсионеров, стариков на квартплате надували. Ничего святого у вас, уродов, нету... Локти кусаю, что согласилась для тебя куклой служить...
Ирина была моложе Соловьёва лет на пятнадцать, не меньше. Красивая, неглупая, хозяйственная — всё в дом, — но мина замедленного действия в их семейные отношения была заложена с самого начала: я знал, что и этот дом, и накопления Соловьёв переписал на свою дочь от первого брака, у которой к тому же трое детей — внуки соловьёвские.
— Ишь ты! Куклой она служила... — громко хмыкнул Соловьёв. — Я тоже жалею, что на тебе, курве, женился. Если б знал, какая ты... Ещё и на передок слабая... Думаешь, я не знаю, как ты к слесарю своему бегаешь?
Тупую семейную ругань слушать не хотелось, хотя и из неё можно выудить что-то ценное. Но уж больно противно. Я прекратил подслушивать. Осторожно перекрыл вентиляционную задвижку, замкнул тайный канал в чужую жизнь. Везде какие-то вывихи и изгибы. А ведь посмотришь на Соловьёва и Ирину со стороны: вроде радушная пара. Достаток, путешествия за границу, а оказывается...
К Соловьёву я не пошёл. Но скоро он сам, пьяный, с бутылкой виски приплёлся ко мне. Мне было неприятно и неловко смотреть на него. И жалко в то же время. А ему нужно было выговориться. Я это сразу понял. Он держал в себе тайну, но кто-то сказал: легче на языке держать раскалённые угли, чем тайну... Впрочем, тайна была относительной. Коррупционный скандал, конечно, скоро бы всплыл.
— Меня прижали, пришлось указать на Галковского... Вообще сейчас в городе всю колоду переменят. Галковский — это только начало.
Я смотрел на него, зная о его разговоре с женой, и мне он казался очень уродливым. Действительно, голова с редкими волосёнками, тонкие губы, дряблая шея... А ведь Ирина его молода, свежа, недурна собой... За деньги явно выскочила. Кто из них подлее? Он, который обворовывал пенсионеров через квитанции из ЖЭКов, или она, которая легла под него, как дворовая девка, и набивала себе цену... Впрочем, у таких, как Соловьёв, разве могут быть честные жёны?!
