Пассажиры "Бегуньи" потеснились, чтобы можно было разместить нежданных гостей, и потом уже до самой ночи все каюты гудели как растревоженный улей: обсуждение нападения отвлекало и помогало успокоиться.
Только неугомонный квартет суетился наравне с командой. Нет, они, разумеется, не чувствовали себя виноватыми в свалившихся (точнее – всплывших) неприятностях, но…
Эрли помогала с перевязкой и обработкой травм, для чего реквизировала у друзей все аптечки, Катя мобилизовалась на помощь коку, а Ларре и Инзар вместе с матросами под ругань местного суперкарго и подленькое хихиканье пришлого перетаскивали оставшийся в трюме груз, освобождая проход, потому что запасной комплект сбруи с момента покупки и до сего времени никому не был нужен и благополучно успел перекочевать в самый дальний угол.
Чуть позже полудня, едва все успели слегка перекусить, в зоне видимости появились служебные лодки СОП, запряженные уже знакомыми Кате небольшими сине-зелеными ымчи.
Командир соповцев поднялся на борт по сброшенному с кормы легкому трапику, скользнув взглядом по квартету, меланхолично заметил: "Ну да, стоило бы догадаться…" – и отправился к капитанам. Остальные начали осматривать место преступления, записывать показания, делать магографии и все прочее, чем занимаются службы порядка во всех мирах.
По окончании следственных процедур соповцы засобирались в обратный путь. К уставшему квартету подошли капитан "Гордости" и штурман "Бегуньи" и, переглядываясь, преувеличенно вежливо предложили драгоценнейшим пассажирам продолжить путешествие по берегу – "Вас соповцы подбросят. А вашим ымчи мы подвяжем плотики для плавучести, сами догребут! Очень вас просим! А то другие пассажиры нервничают, да и экипажи… Нам для полного счастья только мятежа на борту не хватает".
Квартет, и без того затерроризированный нескрываемыми опасливыми и осуждающими взглядами и экипажей, и пассажиров, обиделся.
– Мятеж? Хорошая идея! – сказала Катя, подбочениваясь.
– Не хватает для счастья, говорите? – зловеще поинтересовалась Эрли.
А Ларре и Инзар ничего не сказали, только многообещающе потерли руки.
Командир соповцев оценил обстановку и сурово сказал:
– При мне – никаких мятежей! Конечно, у мятежников почти нулевая вероятность успеха, но вам, уважаемые, я бы все же посоветовал отправиться с нами.
Квартет переглянулся… и Инзар ответил за всех:
– Уговорили.
Капитан "Гордости" поблагодарил за проявленное здравомыслие, а штурман "Бегущей" вполголоса выразил надежду, что в ближайшее время почтенной компании – для их же собственной безопасности – не придет в голову снова поплавать по заливу. Между тем закончившие возиться с заменой упряжи матросы связали плоты, чтобы верховых ымчи можно было отбуксировать на берег. Двум оставшимся нашлось место в трюме "Бегуньи": с кормы откинули аппарель, чтобы скакуны могли взобраться с плотика на борт. Правда, для этого им понадобилась небольшая помощь Ларре и его манипуляторов. Семейство Люнс, конечно же, обосновалось неподалеку и принялось наблюдать. Папенька молчал и явно едва сдерживал зевоту, а матушка периодически наставительно произносила: "Запоминай, доченька, скоро и ты так сможешь!". И доченька, сосредоточенно хмуря бровки, смотрела на манипуляторы, хотя то и дело ее взгляд перемещался на самого мага…
