Джонсон рулил и болтал одновременно. Получалось неплохо. Качественное аккуратное вождение, не привлекающее лишнего внимания. И диалог, отвлекающий от лишних забот.
– Уверен, – мотнул головой, не отрываясь от приготовлений, – Такой кадиллак на весь город едва ли не единственный. К тому же – я им метку оставил. Удостоверимся.
Джон недоверчиво хмыкнул. Не сильно-то его тянуло на разборки с мафией. Тут как ни готовься, всегда есть вероятность влипнуть в большие неприятности. А уж тем более, если как мы сейчас – наобум. Но ничего, вольная импровизация хороша внезапностью. Симметричного ответа эти придурки точно не ожидают.
– Вот она, – Джонсон плавно припарковался у обочины.
Хлопнула дверь, Вера втиснулась на заднее сиденье. Обошлась без приветствий, хоть и признаков особого недовольства не выказывала. Собрана, сосредоточена. Лицо слегка нахмурено. Кулаки сжаты в предвкушении драки.
– Переодевайся, – бросил назад сумку с одеждой, – Пока введу в курс дела.
Рассказывал про нападение, мельком поглядывая через плечо. Вера завозилась, стягивая повседневное облачение. Сиденье жалобно взвыло под напором атлетки.
Она сбросила куртку, футболку стащила через голову. Под футболкой не оказалось ничего. Точнее только тело – поджарое, мускулистое, накаченное. Глаза невольно скосились на грудь, где только задорно торчащие соски выдавали гендерную принадлежность.
Натянув черную водолазку, Вера схватилась за брюки. Я опасался худшего, но трусики она все же соизволила надеть, так что конфуза не случилось. Вытянув ноги, перевитые жгутами мышц, девушка натянула спортивные штаны.
– Итого: заходим, избиваем, исчезаем, – подытожил нехитрый план, – Без криков, без паники и, желательно, без жертв.
– Как мы узнаем, что они в баре? – буркнула Вера, натягивая черную же шапочку.
– Это территория Макафи, они постоянно там торчат. Посмотрим, если машина на стоянке – значит и люди на месте. Заодно проверим, тот ли автомобиль.
– Огнестрел?
– Не хотелось бы. Джонсон возьмет, но только на крайний случай.
Портер кивнула, натягивая на пудовые кулачищи перчатки. Это мне в ней и нравилось – суровость, немногословность, решительность. Как у мужика.
– Идем инкогнито? – уточнила она.
– Конечно. Нас не должны узнать ни в коем случае. Джонсон, тормозни загодя. Отыщем местечко поукромнее.
Он так и сделал: автомобиль нырнул в темный переулок, а потом втиснулся в совсем уж узкий неприметный лаз, едва не задевая бортами стены.
