После ужина мы легли спать. Старая кровать оказалась вполне удобной. Путем долгих споров было решено, что Алексей ляжет у стенки. Довольная маленькой победой, я поцеловала его на ночь и провалилась в сон. Трудная дорога выжала из меня все соки.
Утром я проснулась одна в кровати. Испытав облегчение, так как все еще не привыкла к некоторым особенностям Алексея, я встала и пошла на кухню. Там, что-то бубня себе под нос, он отыгрывал раз за разом свои действия по замене иглы сорокалетней давности.
— Открутил тайник. Положил иглу. Отвлекся. Вернулся. Убрал вторую иглу обратно….
Я успела приготовить нам завтрак и, заваривая растворимый кофе, решила сделать его Алексею покрепче.
— Это старый дом, — стала рассуждать я вслух, поедая омлет, — может быть игольница вовсе не в коробке, а к примеру на стене. У моей бабушки самодельная игольница висела за телевизором…
— Точно! — Алексей вскочил и теряя тапки кинулся в спальню.
Там за занавеской на гвоздике висела маленькая красная подушечка с несколькими иголками. Он выхватил ту, что была с белой ниткой в ушке.
— Вот она, я еще тогда ей пуговицу к рубашке пришивал!
— Отлично, — улыбнулась я, — вот была бы хохма, если бы ты случайно сломал ее в тот момент. Представляешь, умереть от зашивания рубашки?
Кощей шутку не оценил. Самое сложное было позади. Осталось убедить Алексея положить ее на хранение в Швейцарский банк и чипироваться, чтобы в случае похищения я точно знала где его искать.
Ближе к обеду мы отправились домой. На этот раз машину вел Алексей. Можно было расслабиться.
— Леша, — мне в голову неожиданно пришел вопрос, — а ты точно уверен, что эта та самая?
— Если честно, есть только один способ узнать наверняка…
