— Я… я не умею, — призналась я.
Его рука сжала мою, а другая обхватила меня за талию, почти оторвав от земли.
— Я тебе не верю.
Мои пальцы вцепились в его тунику.
— Это правда! — он развернул меня, мои пальцы коснулись мягкой земли. — Меня заперли в монастыре! Я ничего не знаю о танцах!
Аррик улыбнулся, снова гипнотизируя меня своими голубыми глазами. Он поставил меня на ноги и двинулся более осторожно, позволяя мне следовать его уверенному примеру.
— Я не согласен, — его рука крепче обхватила меня за талию, и я сильнее вцепилась в его тунику, боясь, что он снова закружит меня. — Ты, оказывается, знаешь о танцах самое главное.
Я поймала себя на том, что улыбаюсь ему в ответ.
— И что же это?
— Доверяй своему партнёру.
— Ах, — я покачала головой, забавляясь тем, как его эго, казалось, расправило крылья и взлетело.
Он шагал из стороны в сторону, показывая мне основы с терпением, которого я не ожидала. Я не была ужасной ученицей, но я смущающе отстала от практики. Даже в детстве я не была гордостью и радостью моих родителей в бальном зале. Ею была моя сестра, Катринка.
В конце концов, я выучила всё необходимое для танца и позволила Аррику исполнять сложные па. Мы смеялись у костра, наслаждаясь тем, как музыка танцевала с нами, а звёзды сверкали над головой.
Через некоторое время музыка замедлилась, а вместе с ней и наши шаги. Аррик прижал меня к своей груди так, что мы были почти неприличны. Он держал меня, провоцируя вырваться.
Ещё одна вспышка памяти или, может быть, узнавания пронзила меня. Было что-то в Аррике, что-то, что терзало меня с того момента, как я впервые увидела его лицо полностью. То, как он держал меня. Этот вызывающий взгляд. Путь, по которому он пришёл ко мне. Всё это было знакомо. Он был знаком.
Его слова из прошлого танцевали в моей голове, плавая в музыке.
Я думал, что снова потеряю тебя…
Но прежде чем я успела полностью осознать свои мысли, он спросил:
— Монахи удерживали тебя силой?
Его вопрос прозвучал так неожиданно, что я не смогла сразу сформулировать ответ. Его брови нахмурились от моего молчания.
— Тесс? — тихо спросил он. — Они действительно заперли тебя?
Мне не следовало быть с ним такой откровенной.
— Я преувеличила, — наконец сказала я.
— Значит, ты могла уйти в любое время?
Нет, не могла. Отец Гариус не допустил бы этого. Но это было не жестоко. Он держал меня там для моей же безопасности, что я всегда остро осознавала. Однако я не могла объяснить всё это Аррику. Поэтому я солгала:
