Я припоминаю наказ того оборотня, Тео, кажется, что мне нельзя ни с кем спать. Но подумав о своих «люкс»-апартаментах, соображаю, что отсюда надо бежать. И желательно не с голой жопой.
Осторожно озираюсь, замечаю, что Басанти занята какими-то другими клиентами, жадно беру мешочек и согласно киваю.
Охренеть! Я только что согласилась на секс за деньги! Очень надеюсь, что этот блондинчик будет так же быстр, как всеми уважаемый альфа. Сунет, вынет и исчезнет. Потому что ничего приятного в сексе, от которого люди сходят с ума, я не обнаружила.
Ушастый встает из-за стола. Высокий, зараза, ладный, представительный. Чем-то напоминает того эльфа, короля Лихолесья. Не помню, как его… Драндулет… Драндуил. Трандуил… Вот, точно! Трандуил! Только у этого брови такие же белые, как волосы.
Я послушной овечкой плетусь за ним на второй этаж, в кабинку с маленьким диваном, дверью у которой служит полупрозрачная шторка. Их здесь штук двенадцать. Половина «закрыта», если это можно так назвать. И я прекрасно вижу, как в них трахают своих шлюшек клиенты: кого раком, кого в рот, кого втроем. Жуть какая!
«Трандуил» впускает меня вперед, и, пока я усаживаюсь на диванчике, задергивает шторку. Мне бы только до послезавтра, до трех ночи продержаться, а там с Голденвальдом, может, до чего договорюсь. Я же теперь еще и богатая. Загребущими руками прижимая к себе коробку с пингвином и мешочек с деньгами, открыв рот наблюдаю за тем, как медленно и лениво «Трандуил» снимает с себя камзол, пояс, рубашку, обнажая прорисовывающие мышцы. Симпатичный такой. Аппетитный. Сладкий.
Я мотаю головой. О чем я думаю! Сейчас это тело будет брать меня, как ему вздумается, то есть драть, как шлюху.
— Ты так напряжена, — замечает он, приблизившись и пальцами приподняв мой подбородок. — Что это? — Тянется к коробке, и я вынуждена показать.
Он вертит ее в руках, усмехается и распечатывает.
— Пользуешься им, потому что больше никто не хочет у тебя лизать?
Дерзко отшвыривает моего пингвина в угол кабинки, откуда доносится глухое: «Ауч! Больно!»
Я вздрагиваю, но меня отвлекает то, что блондинчик опускается передо мной на колени. Глядя мне прямо в глаза шальным, развязным взглядом, он запрокидывает мои ноги на свои плечи, отчего я спиной откидываюсь на спинку дивана.
Моя юбка задирается, пальцем подцепленный край трусиков отодвигается в сторону, и я слышу, как эльф носом втягивает запах.
— Цветок, — мурчит он.
Примерно догадываясь, что у него на уме, я обеими руками сжимаю мешочек с деньгами и молюсь, чтобы там хватило на беззаботную жизнь. Не успеваю дочитать «Отче наш», как горячий язык овалом обводит мои складки.
