Неля послушно отправилась следом, иногда оглядываясь на завалившегося под осину медведя.
– Значит, мы – как Маугли? – Уточнила девочка, когда мы все же дошли до куста и я принялась рвать листья и складывать их в корзину.
Эту книгу я читала.
– Ага. Только с джунглями у нас не очень. Вечно здесь кто-то левый шастает. – Возмутилась я. – И капкан куда-то делся. – Вновь вернулась к размышлениям.
Все же не верилось мне, что лысый Хомяк настолько отшибленный, что поперся в лес с больной ногой. Тогда кто у меня здесь под боком промышляет нехорошими делами? Девочку через неделю отправлю домой и наведаюсь в дальнюю сторожку. Может быть, там снова нечисть какая завелась? Да и к участковому нужно заехать, заявление написать, чтобы у меня руки в случае чего были развязаны. Иначе сколько раз Сашке Баранову приходилось меня прикрывать из-за того, что я «бедным безоружным охотникам» наваляла…
– Степ, а почему у тебя такое имя необычное? – Вдруг прервала мои размышления Неля.
Я вскинула брови.
– У меня имя необычное? Это ты у нас вообще-то Корнелия. – Хихикнула я.
– Ну, со мной-то все понятно. – Девочка слегка покраснела. – Мать пыталась перед знакомыми выпендриться и обозвала так. А оказалось, что одна из ее знакомых так же дочь назвала. Вот скандал-то был. Так меня все стали называть Нелей.
Я только головой покачала. Ох, уж эти понты.
– У отца батя был Степаном. – Все же решила ответить я. Понятно, что у ребенка о детстве и своем имени только самые отстойные воспоминания… – Ветеран войны.
– Дедушка твой? – Уточнила Неля.
– Нет. Не дедушка. Точнее, не родной. Но он один жил. Семья его не выжила. Без ноги он был, так к нему все деревенские мальчишки бегали. Он им истории всякие рассказывал, да учил руками работать. Своим-то мой отец не очень нужен был, пятый ребенок. Ну и в какой-то момент отец совсем к нему жить ушел. И даже когда учиться в город уехал, все время приезжал навещать. Роднее отца этот «батя Степан» ему был. Вот отец меня и назвал так. – Рассказала я нехитрую историю.
– А мама? – Тихо спросила девочка.
– А моя еще хуже твоей, родила и бросила с отцом. Хотя, это и не самый худший вариант. Отец меня любил. – Открывать часть своей жизни подростку было легче, чем Янке рассказывать. Да и жизнь у девочки тоже сахаром не назвать было.
– А у тебя теперь совсем родственников нет? – Тихо уточнила она.
– Есть двоюродная тетка отца. Я к ней иногда заезжаю. Но остальных я даже не знаю. Никто с нами особо общаться не хотел. Что с нас взять-то? Живем в лесу, деньги здесь не абы какие, поживиться от нас нечем. – К концу рассказа со смородины мы уже перешли на листья малины. – Да и чужие мы всем были. Даже в поселке меня до сих пор никто не принимает за нормального человека.
