– Но тетя Яна тебя любит. И мама Ира тоже. И папа о тебе хорошо говорит. – Не согласилась Неля.
Я поморщилась.
– Не любовь это. Они меня уважают. Любовь – это немножко другое. Это когда ты ради другого человека готов жизнь положить. А все остальное – это дружба, привязанность и уважение. Сегодня есть, а завтра нет. – Терпеливо пояснила я.
Девочка несколько минут задумчиво щипала листья.
– Тогда я тоже хочу, чтобы меня просто уважали. Я не хочу, чтобы за меня кто-то умирал. – Вдруг выдала она.
Я понимающе кивнула. Вот и я не хочу, чтобы за меня кто-то подох, а потом мне же это в вину выкатили. Знаю я этих вечных жертвенников.
– Идем по этой тропинке. – Не стала я развивать тему. Рано ей еще об этом думать. О своем жизненном статусе она потом заморочится, когда постарше станет.
Тропинка была почти незаметной. Я редко здесь ходила, потому что вела тропка к позапрошлогоднему бурелому, который невозможно убрать, если только у тебя нет вертолета. А тяжелую технику в лес пускать себе дороже. Иногда я разрешаю поселковым забрать там дерево-два на собственные нужды, но пилить их приходится на месте, и мужики таскают это все на себе. Или зимой на снегоходе. Как уж получается.
– Стой! – Я резко остановилась и схватила Нелю за рукав.
Сначала сама не поняла, что меня так напрягло. Подумаешь, ветка отломлена, а под деревом мох расшевелен. Кабаны и не такое могут. Вот только не было здесь отпечатков копыт и помета. Да и вообще эти хрюхи сейчас у реки стараются пастись, потому что их Валера весной перепугал до смерти, пока носился за ними по лесу с голодухи.
– Там цепь. – Тихо прошептала Неля, указывая на место рядом с елкой.
Я аккуратно подняла кончик цепи и потянула за него. Мало ли что там на другом конце. Я так как-то гранату нашла…
Оказалось, что все куда прозаичнее. На другом конце цепи нашелся такой же гладкий капкан, в который вчера угодил лысый неудачник.
– Стой здесь и не двигайся. – Посмотрела я на девочку, а сама нырнула за елку и осмотрелась. – Барсик, – позвала, – ищи.
Енот осторожно пролез ко мне и принялся принюхиваться. Потом, высоко поднимая лапы, полез в кусты малинника, стоящие чуть левее. И уже оттуда послышалось тявканье. Я вздохнула. Придется теперь и мне лезть в колючие кусты. Но делать нечего.
Барсик стоял сразу за кустом, так что пришлось подвинуть мохнатую пятую точку, чтобы пролезть к более открытому месту. И что тут у нас? Фильтр от сигареты. Судя по тому, что он совершенно сухой, то он сегодняшний. Роса на него не падала. А кто тут у нас такой курильщик? Все местные знаю, что если пожаловать в мой лес с сигаретами, то заставлю сожрать всю пачку. Хомяков тоже не курит, в этом я уверена. Мишка вряд ли в лес ходил. Да и курит он другую марку. Кстати, нужно предупредить, чтобы бросал. В своем лесу я подобного поведения не потерплю.
