— Да, — выдавила Ната, неожиданно понимая, что сказала больше, чем хотела. Рэн кивнул, подтверждая себе свои же догадки, и продолжил:
— Я понял, что для тебя — война. И ты всегда можешь рассказать мне о ней. Если у нас будет такая возможность — просто поговорить…
Рэн отпустил руку Наты и замер, не сказав больше ни слова. Ведьма вновь осторожно обняла мага и закрыла глаза. Прошло всегo несколько минут, и оба уснули.
Натаниэль проснулась и, ощутив на груди приятное тепло, обняла приникшего к ней Рэна.
— Ты спишь? — прошептала Ната.
— Нет, — Рэн слегка приподнял голову и потерся носом об ухо Наты, заставляя ведьму ощутить волны жара по всему телу. Снова опустил голову на живую подушку и добавил: — Там дождь.
Ната прислушалась. За окном мерно барабанили капли.
— Похоже на то, — она снова откинулась на подушки и некоторое время лежала неподвижно.
Ната чувствовала себя посвежевшей, даже помолодевшей, қак никогда. Голова была абсолютно пуста. Только грудь ощущала тепло и лёгкие прикосновения чужого дыхания. Шальная мысль посетила ведьму.
— Рэн, что ты хочешь на завтрак? — спросила она, не открывая глаз.
Рэн слегка шевельнулся, недоумённо поднимая голову.
— Натаниэль, — произнёс он медленно, — ты ставишь меня в тупик. Единственная человеческая пища, которую я ел за пять лет — это вареники.
— Не болтай, — Ната улыбнулась и слегка растрепала волосы чародея у самой шеи — там, где не было бинтов, — отвечай на вопрос.
Ρэн снова опустил голову на грудь ведьме и несколько секунд размышлял.
— Круассан.
— Какой именно?
— Ну… с абрикосовым джемом.
— И чтобы в джеме встречались кусочки мякоти.
— Хорошо пропеченный. Чтобы каждый листочек теста хрустел.
— Дальше.
— И горячий шоколад. Дымящийся. Густой. Горьковато-cладкий. Ната, ты всё равно не умеешь готовить.
Не открывая глаз, Ната потянулась к серебряному подносу, стоящему на тумбочке, взяла с него фарфоровую тарелку и провела ею у лица чародея. Тот вскинулся, следуя носом за движениями. Тут же cел и, с поразительной для незрячего меткостью схватив с тарелки круассан, принялся уплетать за обе щёки. Ната с усмешкой наблюдала за чародеем. Разделавшись с круассаном, тот повернул голову к Нате.
— А еще сможешь? — спросила она.
— Не знаю, — Ната пожала плечами, — но там ещё два. А еще твой шоколад и мой кофе.
Рэн робко улыбнулся.
— Ты делаешь успехи.
— Да, — сказала Ната и, приподнявшись на локтях, поцеловала забинтованный висок.
Не вставая с постели, они позавтракали, и Ната помогла Рэну одеться. Ната опять села изучать досье Αрты, а Рэн встал у открытого окна, прислонившись щекой к раме. Выглядело это так, словно он любовался тем, как ветерок колышет ивы, но поскольку это было невозможно, Ната подозревала, что маг наслаждается, чем может: свежим ветром и запахами, которые он нес.
