— Ох… — тихо выдохнула Ллос. — Ну ты и дура…
— На себя посмотри! — оскалилась Лауриэль.
— Ты что, совсем не знакома с божественными печатями?
— В мое время Боги так не действовали!
— Боже… — ахнула Индилаир, прикрыв рот, а лицо у нее смочилось слезами.
— Спокойно! — рявкнул Аэноран, возрожденный экс лорд синдар и первичный отец Всеволода. — Что вы тут развели за истерику? Для начала нужно выяснить — жив ли он вообще. Может быть его душу нужно возрождать. Лауриэль ведь его чувствовала только первые мгновения после переноса. А потом — все. Это может говорить либо о слишком сильной трансформации, либо о гибели.
— А как мы ее позовем? — с некоторым надрывом спросила Индилаир.
— Шепот Фионлара.
— Зачем тревожить Первого?
— Его душа не могла полностью исказить. Это невозможно. Первичное ядро в нем все равно останется. И если он жив, то услышит зов Первого. А мы сможем понять, жив ли он, ибо Первый чувствует, когда его слышат.
— А потом? — поинтересовалась Ласселинда.
— Первый эльф укажет в каком из миров наш сын находится, и мы подготовим экспедицию. Бабушка же его прекрасно почувствует даже искаженного и измененного, если окажется в паре тысяч лиг от него. А то и дальше.
— Это верно, — кивнула Ар’дара. — Его приход в этот мир я учуяла с другого континента. А он был немало искажен тобой милочка, — кивнула она Ласселинде.
— Я была сама не своя. Влияние Шар. — серьезно произнесла Ллос. — Это меня не оправдывает, но…
— Я все понимаю, — так же серьезно ответила Ар’дара. — Сама побольше твоего сидела в плену у Бога.
— А твоя сестра и прочие родичи, они живы? — чуть смягчившись, спросила Индилаир.
— Я их не чувствую. Скорее всего они мертвы. Они были намного сильнее поражены Шар. Это я последние две тысячи лет только и делала, что боролась с ней. А они… скорее всего она поглотила их полностью, а Всеволод, выжигая ее сущность с помощью Золотой башни, разрушил их души…
— Что тут у вас? — спросил, зевая начальник вахты жрецов. Его с вечера не стали будить и тревожить. Вызвав только после обеда на следующий день. Да и куда спешить? Дело то обычное.
— Опять кого-то нелегкая принесла.
— Живой?
— Живой.
— Смирный?
— Да не шумит пока. Какие-то возмущения наблюдаются внутри контура, но не сильные.
— Ничего кроме сбоя, третичной категории, — заметил другой жрец.
— Мелочи, — отмахнулся начальник смены. — Наверняка опять грязь какая-то налипла, вот и не корректно показывает целостность.
— Дефекация? — повел бровью начальник вахты.
